— Здесь я, дочка! — раздалось из комнаты, и Анастасия Федоровна вышла в коридор, бросилась обнимать дочь.

Я, с тортом в руках, сзади Саша с сумками, остановились в нерешительности. Виктор Васильевич, наконец, пришел в себя, повернулся к нам, не признав во мне сестру Нади.

— Входите! Что же вы встали!

Обогнав нас с Сашей, к деду прорвалась Юля и закричала на всю квартиру:

— Бабушка, а мы нашли мамину сестру! Тетю Лену!

Виктор Васильевич изменился в лице, превратился в одного из героев заключительной сцены "Ревизора". Надя совсем растерялась, ничего не говорит. Я поняла, пора брать ситуацию в свои руки, разрядить обстановку.

— Дорогие родители, не переживайте! — громко произнесла я и передала коробку с тортом Виктору Васильевичу. — Все нормально. Надюша вас по-прежнему любит и считает за родителей.

Оставив дочь, Анастасия Федоровна подошла ко мне, обняла, поцеловала.

— Так ты Надюшина сестра — близняшка?

Саша не дал ответить.

— Разве не видно? Может природа создать такое чудо — двух настолько похожих красавиц?

Виктор Васильевич обнял меня, пропустил Сашу с сумками в комнату. Все разделись. Надя увела мать в другую комнату, мы с Сашей и отцом остались в гостиной.

Виктор Васильевич долго не мог поверить, что я сумела раскрутить длинную цепочку от роддома до Ярославля. Отметила помощь Саши, рассказала, как трудно было найти, когда уже знала фамилию, имя — отчество. Не помощь свекра из Администрации Президента, долго бы еще искала, но уверена, нашла.

Поговорив, Анастасия Федоровна и Надя вернулись в гостиную, стали накрывать стол к обеду. Я достала "Вдову Клико". Надя произнесла длинный тост, поклялась, что отныне будет любить родителей не меньше, про меня сказала, что я тоже не держу ни на кого зла. Сказала, что после смерти мамы, у меня кроме сына, её и родителей нет родственников, предложила принять в свою семью. Мама, вытирая слезы, поблагодарила Надю, поцеловала меня.

— Теперь у нас будет две дочери. Ты согласна, Леночка?

— Конечно.

Обед проходил в напряженной тишине. Я в гостях, ни мне заводить разговоры. Саша привык, когда я изредка сажала за стол, молчать.

Хозяйка, у которой он служил до меня, не допускала подобных вольностей, наверняка, оставила бы дожидаться ее в машине.

Родители Нади чувствовали себя виноватыми и не знали, как держаться. Надя тоже не могла преодолеть смущение. Виктор Васильевич не поднимал на меня глаз. Тридцать лет жила счастливая семья, родители души не чаяли в красавице — дочери, она горячо любила их. В страшном сне не могла бы представить, что не они родили её. Виктор Васильевич с женой сделали всё, чтобы сохранить тайну и унести с собой в могилу. И вдруг нашелся человек, раскрывший тайну, лишил ребенка матери.

Не выдержав гнетущей тишины, я заговорила.

— Вы не должны в душе клясть меня и нашу маму, что Надя узнала правду. Она взрослая, всё поняла, не осуждает вас. Господь не простил бы, что разлучили родных сестер. Я не вправе осуждать ни маму, ни вас. Не уговори вы маму отдать на воспитание сестру, не известно кем бы мы выросли, и вообще, остались ли живы. Вряд ли мама одна подняла бы двух девчонок. Ей едва исполнилось семнадцать лет, когда нас родила. Какая из неё мать? Недавно, по совету мамы, посмотрела лачугу, в которой она жила до нашего рождения. В ней до сих пор живут люди. Не ваше вмешательство, скорее всего, жили бы мы там и сегодня. По большому счету я должна быть благодарна вам за переселение нас с мамой в нормальную квартиру.

Никто не прервал мой длинный монолог. Анастасия Федоровна встала, обняла, поцеловала меня молча, и понесла на кухню использованные тарелки.

— Как бы ни было, вы, Лена, освободили нас от нелегкой тайны, которую вынуждены были хранить всю жизнь, — сказал Виктор Васильевич.

Вернулась с пирогами Анастасия Федоровна. Надя забрала остальные пустые тарелки, принесла вазочку с вареньем, торт.

— Торт, может, оставим родителям, раз мама пироги приготовила — предложила я. — Давно не ела домашних.

Саша первым справился со своим куском пирога и выпил чай.

— Еще налить? — предложила хозяйка. Саша отказался, поблагодарил, сказал, что никогда не ел таких вкусных пирогов.

— Саша, небольшое поручение, — обратилась я. — У Марии Сергеевны скоро день рождения, она собирает альбомы с репродукциями из художественных музеев разных городов. Прокатись по книжным магазинам, посмотри. Найдешь связанные с Ярославлем, — купи. А мы тут по-женски посекретничаем. Только не долго.

Саша посмотрел на часы.

— Через два с половиной часа надо трогаться, если собираетесь поспеть на поезд.

Анастасия Федоровна объяснила, как выехать на центральный проспект, где в воскресенье открыты книжные магазины. Я открыла сумочку и протянула ему триста баксов.

Когда Саша ушел, Виктор Васильевич, спросил, кто мне Саша — друг? Я рассмеялась. Ответила Юля.

— Телохранитель и шофер тети Лены.

— В каком смысле? — переспросила Анастасия Федоровна.