— Я, кажется, задремала, — извиняющимся тоном пробормотала девушка, — Как ты чувствуешь себя, дядя Хаген?

— Пить хочется, — тихо промолвил Хаген, — Но это вовсе не повод для того, чтобы ты дежурила тут всю ночь, Кримхилд. Почему бы тебе не отправиться спать — за мной может присмотреть слуга.

— Потому что я так хочу, — Кримхилд встала, наполнила кубок вином и подала его Хагену. Тот благодарно схватил бокал, жадно осушил его до дна и вернул девушке. Кримхилд вновь наполнила кубок, на этот раз он отпил несколько глотков, затем поставил его на пол.

— Пей же, — попросила Кримхилд, — Лекарь говорит, вино должно пойти на пользу.

— Вот как? — оживился Хаген. — Обычно эти знахари запрещают пить вино. Я что, совсем уж плох?

Кримхилд тихонько засмеялась:

— Наоборот. Просто чем больше выпьешь, тем крепче будешь спать.

Хаген пристально взглянул на нее. Что-то в ее взгляде настораживало.

— Ты ведь здесь не только затем, чтобы охранять мой сон?

— Нет, — призналась Кримхилд, — Я… я даже ждала, когда ты проснешься, дядя Хаген. Я хотела быть с тобой, — Она потупила взгляд, — Я хотела сказать, как мне жаль, дядя Хаген. Я…

— А что еще? — Хаген знал, что это была не единственная причина. Слегка приподнявшись на подушках, он натянул на плечи одеяло. Несмотря на горевший в камине огонь, здесь было холодно. — Зигфрид, да?

Кримхилд кивнула, глаза ее наполнились слезами. Хаген с трудом подавил желание протянуть руку и погладить ее по щеке, как он это делал раньше, когда она была еще ребенком. Тепло разлилось по всему его телу, но это было вовсе не из-за выпитого вина.

— Я разговаривал с ним. О тебе и обо мне тоже.

— И… каков же был результат?

— Результат? — Хаген схватил кубок и отпил еще глоток. Осторожно поставив его на пол, он поправил медвежью шкуру. — Да никакой, Кримхилд. Возможно, я ошибался в Зигфриде. По крайней мере в некотором отношении.

— Ты… говоришь это лишь затем, чтобы меня утешить?

— Нет, Кримхилд. Я не стал бы лгать тебе, ты же знаешь. Помнишь, я называл Зигфрида болтуном? — Кримхилд кивнула, и Хаген продолжал: — Я ошибался, Кримхилд. Думаю, он одолел бы Людегера с его армией и в одиночку, — Разумеется, это было преувеличением, но Кримхилд, казалось, поняла, что он имеет в виду.

— Звучит это так, будто ты боишься его, — пробормотала она.

— Боюсь? — Хаген задумался. Нет, страха перед Ксантенцем он не испытывал. Свои чувства к нему он не мог выразить словами. — Нет. Просто я убедился, что Зигфрид всегда достигнет того, чего пожелает.

— Ты…

— А он желает тебя, Кримхилд, и если тебе он тоже дорог… Я не имею права противиться твоему счастью.

Взгляд Кримхилд просветлел:

— Значит… ты не будешь против, когда Зигфрид будет просить у Гунтера моей руки?

Хаген ответил не сразу. Он думал о том, что сказал Зигфриду в тот памятный вечер перед битвой, и об обещании, данном Гунтеру. Была бы его воля — он нашел бы тысячу причин, чтобы помешать этому браку. Но имел ли он право бросать на чашу весов свои смутные мрачные предчувствия против счастья этой девочки?

— Нет. Я не буду против. Если ты действительно этого хочешь. Подумай хорошенько, Кримхилд. Слова произносятся быстро, и назад их взять порой бывает уже невозможно. Тебе придется отправиться с Зигфридом в Ксантен, а может, и в его призрачную страну нибелунгов. Никто даже и не знает, какая там жизнь.

— Зигфрид знает, — оживилась Кримхилд. — И я тоже, дядя Хаген. Там так красиво — куда лучше, чем здесь. Там царит вечное лето и никто не знает, что такое война или нужда. — Заметив удивленный взгляд Хагена, она улыбнулась. Слезы уже высохли на ее щеках, — Или тебя беспокоит что-то другое, дядя Хаген?

— Нет, — Голос его был печален, — Я вижу, ты давно, уже все решила. Так что я рад за тебя, — Он протянул руку, потрепал девушку по щеке, отпил еще вина и снова опушился на подушки. Веки его отяжелели, сонный порошок делал свое дело, и теперь Хаген не пытался этому сопротивляться. Ему хотелось уснуть. Забыться. Возможно, впервые в жизни он проиграл битву, и вкус поражения был горек. Быть может, впредь ему придется ощущать его чаще. Он старел, и ничего нельзя было в этом изменить, — Это все, что ты хотела знать?

Послышалось шуршание юбок — девушка наклонилась поднять кубок.

— Да. Зигфрид… — Она запнулась, и Хаген вновь открыл глаза, чтобы взглянуть на нее, — Зигфрид уже все мне рассказал, в день вашего возвращения. Но я хотела услышать это из твоих уст. — Девушка быстро наклонилась и поцеловала его в лоб, — Я люблю тебя, дядя Хаген, — И она выбежала из комнаты.

Шум ее шагов потонул в грохоте деревянных ставней, распахнувшихся от ветра. Пламя в очаге затрепетало от резкого дуновения ледяного воздуха. Ставни вновь заскрипели в обледеневших петлях и во второй раз хлопнули) стену.