— Поздно? Что с ним? — я сорвалась на крик.

— Столько вопросов и ни одного ответа, — с сарказмом заметил он, — тебе стало удобно видеть во мне доброго дядюшку? После того, что между нами было? Теперь ты у меня в руках, и не думай, что тебе легко удастся морочить мне голову.

— К чему все эти угрозы, Тирэн? Хочешь убить меня прямо сейчас — убей. Хочешь наказать за то, что я тебе сделала — пожалуйста! Но не трогай Диаза, он здесь не причем.

— Какое самопожертвование! Кстати, мы так и не закончили то, на чем остановились…

Его пальцы пробежали по моей щеке, опускаясь вниз, коснулись груди. Через мгновение обе его руки опустились на бедра и резко притянули меня к себе.

— К чему притворство, Тирэн? — я сделала попытку вырваться, но добилась лишь того, что меня сдавили еще сильнее, — все это мы уже когда-то прошли. Страсть не заменит любви, причиняя мне боль, ты не исправишь того, что было.

В какой-то момент я почувствовала себя почти свободной, но, попытавшись этим воспользоваться, тут же была разочарована. Кажется, он по-прежнему играл со мной, наслаждаясь моим зависимым положением.

— Верно, — прошептал он в самое ухо, — не исправишь.

Внезапно он отпустил меня, лишь улыбнувшись видя растерянность на моем лице.

— Ты хотела видеть Диаза — увидишь. Тебя к нему проводят, — с этими словами он вышел из комнаты, оставив меня мучиться сомнениями и подозрениями.

Невысокий худощавый страж медленно вел меня по многочисленным коридорам неизвестного замка. Я до сих пор не знала где нахожусь и пробовала его разговорить, но наткнулась лишь на стену глухого молчания. Наконец, мы подошли к запертой двери. Отодвинув засов, страж почтительно замер в коридоре, пропуская меня внутрь. На миг мне пришла в голову мысль вырубить его, но благополучно покинула мою голову. Не теперь. Надеюсь, еще будет время.

К моему глубокому удивлению, Диаз содержался в комнате — мрачной сырой, но комнате, а не камере. Лишь решетки на окнах говорили о том, что здесь останавливаются гости, не имеющие возможности отказаться от приглашения. Войдя, я услышала грохот закрываемой двери.

— Почему ты так сказала? — он резко повернулся от окна. Его глаза следили за каждым моим движением.

Я подошла ближе к Диазу и прикоснулась к кольцу, висящему на его шее.

— Потому что это кольцо когда-то принадлежало мне, — призналась я.

Он сжал мою ладонь своей рукой. Не знаю, какие мысли роились в его голове, но следующий вопрос заставил меня непроизвольно дернуться.

— Тирэн мой отец?

— Нет! С чего ты взял? — искренне удивилась я.

— Мне известно, что ты попала к Повелителю из-за ребенка. И я не знаю другой причины, по которой женщина могла бы жить с таким как он.

— Ты меня осуждаешь? — я слегка повысила голос. До сих пор я старалась не думать, как мои поступки выглядят для других.

— Нет, прости, — быстро произнес Диаз, — я сказал глупость. Но мне давно не дает покоя то, что связывает вас с Тирэном.

— Это долгая история, — я заняла единственный стул, — могу лишь сказать, что твой отец Владыка.

— Владыки ненавидят Древних, они всегда пытались их уничтожить.

— И было за что, поверь, — я слегка усмехнулась, глядя на удивленного Диаза, — когда твой отец одевал мне на руку это кольцо, я умирала, и не особо задумывалась о таких вещах.

— Он тебя принудил разделить с ним силу? — Диаз опустился рядом со мной на колени, испытующе глядя мне в глаза. Он хотел знать правду так долго. Возможно теперь не самый лучший момент для откровений, но другого может и не представится.

— Он спас мне жизнь и любил не надеясь на взаимность. Хотя наши отношения нельзя назвать легкими.

— Ты любила его? — тихо спросил он.

— И все еще люблю, — уверено ответила я.

— Значит он жив? — вскочив, Диаз уставился на меня, — но как он допустил, чтобы ты оказалась здесь?

— Ты многого не знаешь, хотя, я думаю, успел узнать меня за время нашего путешествия. Владыка Дрэгон понимает, что меня бесполезно заставлять следовать чьим-то указаниям. Честно говоря, сюда я попала исключительно по собственной глупости.

Я встала и провела рукой по его волосам.

— Знаешь, ты похож на него, хотя он и говорит, что у нашего сына мой характер, — я улыбнулась, — ты должен знать все и не думать, что одинок.

Взяв его за руки, я поднесла их к своей голове.