– Да бросьте вы, я не сержусь, – быстро и смущенно проговорил Гвоздик.

– Правда?!

– Честное моряцкое…

– Какое счастье… – выдохнул Кукунда. – Я будто родился заново! Я как совсем крошечный угу, который вылетел из цветка доисторического лотоса и смотрит ясными глазами на открывшийся ему неведомый мир… Спасибо тебе сердечное…

– Да ладно, чего там… – опять сказал Гвоздик, водя пальцем по золотым буквам на ленте.

– А теперь… – вздохнул Кукунда-профессор, – мы должны попрощаться. Чтобы я вновь не впал в соблазн современной жизни и случайно не подвел тебя. В общем, во избежание новых неприятностей… Придумывай срочно желание и кончим на этом!

– Но я не знаю… – робко сказал Гвоздик.

– Нет уж, давай, – тихо, но твердо потребовал Кукунда. – Тянуть дальше просто опасно.

– Ну, тогда… – Гвоздик поскреб в затылке и спросил нерешительно: – Может, вы сделаете, чтобы дядя Ю и Маа больше не пасли меня так… будто неразумную овечку?..

– Да это и без того скоро кончится! Зачем тратить волшебство на такие пустяки! А кроме того…

– Что?

– Не лишай радости заботиться о тебе тех, кто тебя любит.

– Какая же это радость? Они боятся так, что мучаются!

– И все равно радость… – вздохнул Кукунда. – Когда-нибудь поймешь…

– Тогда я не знаю… Ох, вот что! Сделайте, чтобы дядя Ю и Маа никогда не болели и жили долго-долго!

– Это и так будет, без колдовства. У них прекрасное здоровье. Не тревожься… Все, кого ты любишь, будут жить долго. И даже твой приятель Джекки Тимсон, которого ты забыл, но который тебя помнит и ждет…

– Вовсе я не забыл! Я ему… кокосовую маску подарю! Рожа такая смешная, из скорлупы вырезанная! Я ее специально для этого с Нукануки везу!

– И в старой школе, где ты учился четыре года, тебя помнят…

– Вот хорошо!.. Тогда, может быть… сделать так, чтобы у нас получилось все-все, как задумано? Пусть будет настоящий пароход! И чтобы там музей и…

– Вот чудак! Ты же отказался от груды золота. А теперь хочешь, чтобы все тебе на блюдечке… Пароход будет и так, без всяких чар, надо только похлопотать и поработать. А без этого какой интерес?

– Никакого… – кивнул Гвоздик.

– Все получится, как задумано, – немного устало объяснил Кукунда. – Потому что ты отыскал клад капитана Румба, а дядюшка написал свою книгу. Вы заработали свое счастье. А чтобы не потерять его, надо стараться дальше. Без этого все равно удачи не будет, и целая армия джиннов не поможет… Ну, загадывай желание! И я полечу…

– Чего вам здесь-то не живется? – с досадой сказал Гвоздик.

– Потому что как на привязи, – тихо ответил Кукунда. – И все время ждешь: вот-вот эта жизнь кончится…

Гвоздик снял пуговицу, покрутил на шнурке и кинул за борт.

– Вот и нет никакой привязи…

– Что ты сделал!!

– А что? – слегка испугался Гвоздик. – Вам разве хуже?

– Мне – замечательно! А тебе… Ты лишился волшебной возможности!

– Ну ее на фиг, – насупленно сказал Гвоздик. – Одна морока только. И мне… и вам.

– Значит, ты насовсем отпустил меня?

– Ну, вы же сами видите…

– О, Господи! – счастливо простонал Кукунда. – Вот радость-то небывалая! Ты даже не представляешь! Ведь угу становится полностью свободным только тогда, когда человек по доброй воле отпускает его!.. Теперь я могу жить вольно! Как люди!..

– И ухаживать за дамами, – тихонько ввернул Гвоздик.

– Что-что?

– Да нет, я так… Только с Маа вы уж не любезничайте слишком часто.

– Ладно, ладно… Ох, ну неужели это правда случилось? Четыреста тысяч лет ждал…

Кукунда вдруг притих, подпер щеки ладонями…

– А куда вы теперь отправитесь? – осторожно поинтересовался Гвоздик.

– Куда угодно! Я вольная птица!.. А крыша над головой и деньги для меня не проблема. Легкие чудеса я всегда могу творить без посторонних желаний… Гвоздик…

– А!

– У меня такая мысль… А что, если я поселюсь в Гульстауне? И когда у вас будет пароход, я стану выступать на нем перед гостями, фокусы показывать? Из меня получится неплохой артист, уверяю!

– Конечно! Дядя Ю будет очень рад…

– А ты? – нерешительно спросил Кукунда.

– Ну, и я…

Они посидели, помолчали. Кукунда вдруг усмехнулся:

– Вот ведь… Случилось небывалое счастье, а на душе вместо ликования какая-то печаль… Может, оттого, что я слишком долго ждал. Или оттого, что счастье это – сверх всякой меры и потому боится бурной радости…

– Может быть, – согласился Гвоздик. – А у меня вот печаль без всякого счастья. Влетит мне от дядюшки Ю…

– За что?!