Дин хохотнул и пожал плечами.

– Так что все, мальчики, давайте поработаем немного. А-ля любительская съемка. Кстати, камера уже включена, так что побыстрее шевелитесь.

Парни не заставили долго ждать. Я смотрела на траву, на свое отражение в озере, на муравья, карабкавшегося по моей ноге, но все равно видела раскинутые ноги Дина и голову Лаки, ритмично двигавшуюся над его вмиг налившимся здоровенным членом. Время от времени Рене что-то негромко им командовала и они тут же меняли направление своей деятельности. Порой я зачем-то бросала на них взгляд, но тут же отводила. Я видела, что Дин следит за мной. Это было невыносимо. Он облизывал как эскимо орган Лаки, а его глаза были прикованы ко мне. Единственным моим желанием было исчезнуть куда-нибудь, стать маленькой и невидимой, раствориться в воздухе... Меня это не возбуждало нисколько. Откровенная чувственность безо всяких запретов. Я пока не могла. Или не могла никогда. Фу, это было ужасно! Ужасно тяжело.

В какой-то момент стало еще хуже. Когда я увидела как Лаки пристраивается сзади Дина, то просто отвернулась. Щеки мои пылали. Черт с ней, с Рене, пусть потом веселится - я на это смотреть больше не могла.

И тут же рука Рене обхватила мое запястье. Я возмущенно повернулась к ней, но она продолжала как ни в чем ни бывало внимательно смотреть на монитор. И только сильнее сжала мою руку.

– Клер, иди поплавай. Вода не очень холодная для тебя будет.

Как ужаленная, я вскочила и, отбежав на несколько шагов, с размаху кинулась в озеро. В первую секунду вода меня оглушила, но я продолжала плыть не показываясь на поверхности пока хватало воздуха. Вынырнула только через несколько метров. Тело постепенно привыкало к холоду. Я заплыла в ближайшую заводь и выбралась на берег. Кусты на берегу скрывали меня от Рене и ребят. Ну вот, наконец-то можно было перевести дух. И поругать себя как следует. Наверное я уже стала местным объектом для шуток с этим моим пуританством дурацким. Теперь, если я с кем-нибудь все-таки и пересплю, то весь Изумруд будет тыкать на меня пальцами и говорить - смотрите-ка! Весталка-то наша оказывается слаба на передок! А так долго ломалась! Будут обсасывать подробности и поздравлять того, кому удалось сломить мою крепость. Эти красавицы и красавцы - язвы еще те! Да, похоже в свой адрес я скоро буду слышать те же слова, которыми сама цепляла совсем недавно мою сестру. Но ведь это не так! Я нормальная совершенно, никакая не пуританка! И уж тем более не такая зазнайка как Лолка! Просто... Я не могу! Не могу делать Это когда кто-то из местных красавиц-красавцев будет на меня пялится. А здесь так принято - принято сидеть и наблюдать. Принято присоединяться к компании. И в этом нет ничего особенного. Для них. Но не для меня. Да, наверное они правы - наверное я глупая забитая тупая закомплексованная дурочка. Ну а как бы они себя чувствовали на моем месте! Все эти бабы с ногами от ушей - выше меня ростом как минимум на полголовы! Я как занюханный мышонок среди них. И хоть зеркало врет мне, каждый день показывая эту чертову Диану-Клер-весталку вместо меня, не очень-то приятно задирать голову разговаривая со всякими этими барби.

Вот так я и сидела, занимаясь самоедством и болтая ногой в ледяной воде, пока вместо сладострастных стонов Лаки (похоже ему, в отличие от Дина, процесс доставлял истинное наслаждение!) не раздались более спокойные звуки. Я выглянула из-за куста и увидела, что съемка закончилась. Парни сидели уже рядом с Рене и попивали из банок пиво. Я была довольно далеко, но до меня отчетливо доносилась их беззаботная болтовня, прилетающая по поверхности воды. Нет, не то чтобы я хотела подслушать о чем они говорят, просто пока не хотелось возвращаться, а отплывать только за тем чтобы их не слышать, я не собиралась.

– Ну ты зверюка, - хихикал Дин, - смотри-смотри, тут ты перекрыл своей задницей, вообще не видно...

Я выглянула из-за кустов и увидела, что они склонились над камерой.

– Да убери башку!

– Потом посмотришь, сам отвали... блин, глянь, ну ты чего тут повернулся-то...

– Мне не видно...

– Да какая разница, все равно это вырезать, - это уже Рене.
– Сейчас пойдем в видеозал и посмотрим нормально. Только без ваших советов на этот раз! Я все равно половину выкину к чертовой матери.

– Не, тут нормально. Вчера вообще солнце все испортило и половина в стороне где-то. Ты тот еще оператор...

– Нефиг кататься было по всей поляне. Камера была зафиксирована. Все, отвалите оба!
– Рене забрала у них камеру.

– Дин, жопа не болит?
– хмыкнул Лаки.

– Да я твой стручок даже не почувствовал.

– Ну ты козлище!

– Это ты козлище!

Они замолчали, занявшись своим пивом. Лаки достал из сумки для камеры сигареты.

– Эй, а где весталка?
– лениво спохватился Дин.
– Она не утонула часом?

Я сразу же спряталась за куст.

– Клер!
– позвала Рене

Я судорожно осмотрелась и, повернув голову в противоположную сторону чтобы создать иллюзию что я дальше чем на самом деле закричала:

– Я здесь! Сейчас приплыву. Здесь земляника!

– Ладно, мы пока здесь!
– крикнула Рене.

Вокруг действительно было полно земляники. Я только сейчас ее заметила. Кроваво-красные капельки на траве. Я машинально начала обрывать ягоды и класть в рот. Никогда в жизни не пробовала я землянику. Видела на картинках, но чтобы вот так - в лесу... Да я и в лесу-то никогда не была. Так, пикники на даче у друзей - но разве это лес. Ягоды были вкусные-вкусные. Аромат из детства. Бабушка нас мыла земляничным мылом, и сейчас я с наслаждением впитывала в себя этот чудесный запах, остающийся у меня на губах.

А мои наглые уши были в это время заняты другим. Тем более что разговор летящий по воде становился интересным.

– У Рене всегда был утонченный вкус. Школа Поля, да, Рене?
– насмешливо произнес Лаки.

– А что, в ней есть что-то особенное, да Рене?
– поддержал друга Дин.

– Отвалите, - буркнула она в ответ.

– Это любо-овь крошка, это любо-овь, - пропел Дин и тут же вплел другой мотивчик,- любовь похожая на со-о-о-о-он...

Оба парня глумливо загоготали, но, видимо не встретив поддержки самой Рене, быстро успокоились.

– Что-то я не могу понять, - совсем тихо заговорил Лаки. Теперь мне приходилось прислушиваться изо всех сил.
– А чего ты паришься-то? Что, есть причина?

– Кажется.
– В голосе Рене проскользнула неуверенность.

– А что изменилось?

– Кстати, насколько я понял, - вмешался Дин,- из девчонок последних вообще никто не в курсе. И Поль нам сделал внушение помалкивать. Вроде раньше все знали и тебе полегче было, а?

– Думаешь, меня это не бесит?!
– с неожиданным раздражением отозвалась Рене.
– Мне еще весной было этого всего достаточно, а теперь опять вот... он не может успокоиться, все прется и прется сюда. Когда он свалит уже окончательно!.. Каково мне, думаете, такой образ, блин, жизни вести...