— Я буду к вашим услугам, мсье, — сказал он, — как только закончу с этими молодыми людьми… Итак, да или нет?.. — Но, едва задав этот вопрос, Дюкофр издал вдруг истошный вопль: — Ах я болван! Одну минуту, молодые люди, я сейчас!

Мишель и Даниель, совершенно сбитые с толку, наблюдали, как торговец поспешно оставил свою лавку и бросился к выходу. Он отсутствовал минут пять, после чего вернулся еще более раскрасневшимся и запыхавшимся, размахивая, словно трофеем, продолговатым свертком.

— Как же я мог забыть! — воскликнул он. — Она была в моем грузовичке, ведь я должен был вам ее доставить!

Признаю, мне эта ваза тоже больше нравится… Еще ни разу торговый дом Дюкофра не разочаровал клиента! Вот, молодой человек, ваша драгоценная ваза. И поверьте мне, вы заключили стоящую сделку!

Мишель развернул сверток и убедился, что на этот раз ваза действительно его. Это была хрустальная ваза с основанием из массивного олова, ее украшала гравировка — рыба с топорщащейся чешуей и разинутой пастью. Мишель с довольным видом сунул покупку под мышку.

Спасибо, мсье, до свидания!

До свидания, — пробормотал старьевщик.

Теперь он повернулся к подошедшему азиату; тот между тем не сводил глаз с Мишеля.

— Ну вот, мсье, я весь к вашим услугам! Если я не ошибаюсь, вы тоже пришли ко мне за вазой?

Азиат повернулся и указал на одну из ваз в коробке.

— Заверните мне вот эту, — сказал он. — И поскорее — я спешу!

Даниель и Мишель отправились на поиски близнецов: перед лавкой с наполеоновскими реликвиями их уже не было.

Куда же они подевались? — недоумевал Мишель.

Они должны были пойти по правой стороне, — отозвался Даниель. — Надо поскорее их догнать.

Двоюродные братья направились по узкой аллее Блошиного рынка в сторону его продолжения, известного под названием «Рынок Бирон». Эта аллея огибала рынок, и здесь лавки располагались только по одну сторону. Всевозможное оружие, устаревшие музыкальные инструменты соседствовали с хвостатыми шлемами, доспехами и латами, старинными фонарями и люстрами с хрустальными подвесками. Этажерки с книгами в переплетах из темной кожи возвышались среди ящиков с вином и пирамид из музыкальных шкатулок.

— Прямо как в сказке, — прошептал Даниель. — Представляю, в каком восторге Ив и Мари-Франс!

Наконец ребята заметили светловолосые головки близнецов: те разглядывали какой-то африканский меч с устрашающим клинком. Кузены некоторое время наблюдали за младшими издалека — они были такие хорошенькие, раскрасневшиеся от переполнявшего их любопытства, что даже самые угрюмые продавцы не могли сдержать улыбку, слушая их рассуждения. Щеки Мари-Франс просто пылали.

— Смотри-ка, Дюкофру удалось избавиться еще от одной из своих ваз, — заметил Даниель, обнаружив неподалеку азиата с таким же, как у них, свертком.

Но Мишель не отреагировал на это замечание. Он стоял возле витрины с морскими принадлежностями, украшенной зелеными и красными позиционными огнями. Массивные медные иллюминаторы и аварийные лампы соседствовали с изящными коробочками из ценных пород дерева, в которых помещались хронометры, секстанты и компасы.

Даниель присоединился к кузену. Мишель пытался разобрать мелкую надпись на медной пластинке, прикрепленной к крышке одной из коробок.

«Собственность капитана Ле Мерье», — прочел он наконец. — Даниель, ты видел когда-нибудь морские хронометры? Надо же, никогда бы не подумал, что они такие огромные!

Да, я тоже очень удивился! Но почему их по два в каждой коробке?

Наверное, один запасной.

А может, один из них устанавливается по Гринвичу, а другой — по местному времени?

Мишель задумался.

Может быть, ты и прав, но я думаю, что оба настраивались одинаково, а время вычислялось среднее — чтобы уменьшить погрешность.

Смотри-ка, здесь и секстант есть… до чего же сложная штука!

Вовсе нет, — возразил Мишель. — Видишь зеркало? С его помощью «ловят» горизонт… и линза для того же…

Мишель взял в руки секстант и стал демонстрировать его работу кузену. Сверток с вазой ему мешал, и он положил его на стол с хронометрами, а секстант поднес к глазам. Мальчик настраивал окуляр до тех пор, пока к ним вихрем не подлетели близнецы — им не терпелось узнать, что же там делает Мишель. При этом Мари-Франс случайно толкнула какого-то прохожего, стоявшего за спиной их брата, да так, что тот даже выронил свой сверток.

— О! Извините, мсье! — воскликнула Мари-Франс, поймав сверток на лету.