Шрифт:
— Распороли? — переспросила Холли.
— Так это выглядит по крайней мере. Но точно не скажу. Ведь как нынче шьют обувь? Тяп-ляп. — Старичок махнул рукой. Потом снова поднял глаза на юных посетителей. — С вас пять фунтов двадцать пенсов.
Ребята уставились на негр. Этого не ожидал никто.
Холли с надеждой смотрела на друзей, лихорадочно роясь у себя в кармане.
— Здесь два с половиной фунта, — сказала она. — А у вас?
Мастер смотрел на них с еще большим подозрением, когда они отсчитывали мелочь.
— Отец не дал вам денег?
— Он забыл, — невнятно пробормотала
Холли.
— У него голова не тем забита! — пришла ей на помощь Миранда. — Он сыщик.
Мастер внимательно посмотрел на нее.
— Спасибо большое, — повторяла Холли, беря пакет и выталкивая Миранду из мастерской.
Старичок еще некоторое время смотрел им вслед.
— Кто тебя тянул за язык? — ворчала Холли, когда они были уже на улице. Миранда и сама не знала.
— Просто я ляпнула первое, что пришло мне на ум,
— Ты считаешь, что он заподозрил нас? — встревоженно произнес Пит.
— Не думаю. Но считаю, что Миранду мы вытащили оттуда вовремя.
Миранда усмехнулась:
— Могло бы быть и хуже. Я могла бы брякнуть, что твой отец укротитель тигров.
— Удивительно, что не брякнула, — буркнул Пит. — А давайте посмотрим, что в пакете, — предложил он.
— Ясно, что не ключ, — мрачно сострила Миранда.
— На ощупь это ботинки, — уверенно сказала Холли.
— Это может быть и кожаная сумка, — предположил Пит.
Холли посмотрела еще раз на пакет.
— Голову даю на отсечение — это обувь.
— А что, если все-таки это сумка или портфель? — не соглашалась с ней Миранда. — И Хорек распорол шов, чтобы сунуть туда секретные документы.
Холли стала снова ощупывать пакет, и интерес ее совсем угас.
— Что там, по-твоему? — заглядывала ей в лицо Миранда.
— Я вас очень разочарую, — вяло сказала Холли, доставая из плотного бумажного пакета пару мужских полуботинок. Это были совершенно новые и совершенно стандартные башмаки.
— Какая скука! — расстроилась Миранда. — Заурядная пара обуви. А я-то размечталась…
Она взяла башмаки из рук Холли.
— Посмотри! Видно, по какому месту их прошили. — Она показала на носок ботинка. Носки на обоих ботинках были прошиты заново.
— Получается? зря говорят, что ничего не спрячешь в паре башмаков, — сказал Пит. — Все, — повернулся он к Холли. — Мы опять в тупике.
Однако Холли его не слышала. Она не могла оторвать взгляда от человека, который стоял на другой стороне у светофора, дожидаясь, когда можно будет перейти улицу, и смотрел прямо па них.
— Это он, — сказала Холли.
— Кто? — спросил Пит.
— Хорек.
И в эту же секунду Холли увидела другого человека. Он стоял у двери какого-то магазина и не спускал глаз с Хорька. Холли видела, как он отошел от магазина и устремился за Хорьком.
Его Холли тоже узнала. Именно он следил из толпы за пассажиром на крыше автобуса в день парада, пока к нему не подошел полисмен. Именно он натолкнулся на Холли сначала у автобусной остановки, а потом на станции метро. Холли перевела взгляд на Хорька. Он уже сошел с тротуара. Казалось, он не замечает, что за ним следит другой человек. Хорек направлялся прямо к ним.
— Нам лучше отдать ему ботинки, — пробормотала Миранда.
Но мысли Холли были заняты другим. На ее глазах происходило что-то необъяснимое.
Подождите минуту, — сказала она. — Тот другой тоже шпионит за нами.
— Кто? — в один голос закричали Пит и Миранда.
— Нет времени объяснять, — шепнула Холли. — Смотрите, загорелся зеленый.
Машины остановились, и Хорек уже шел но переходу. Человек, следивший за ним, ускорил шаг.
Вдруг Холли увидела то, отчего сердце ее на мгновение замерло. На ногах у этого человека были двухцветные башмаки.
— Это тот самый ночной вор! — выдохнула Холли. — Точно он. Я узнала бы его по ногам где угодно!
Миранда и Пит стояли с открытыми ртами.
— Надо сматываться! — выпалила Холли и вдруг сделала шаг назад.
Хорек шел по переходу и смотрел ей прямо в глаза. Она будто приросла к месту, не в силах пошевелиться. Его взгляд гипнотизировал ее.
— Скорей, — сказал Пит, хватая ее за руку. — У него зверский вид.
— Очнись, Холли, — Миранда схватила подругу за другую руку. — Надо делать ноги.