– Что это?

– Униформа. Ты не сможешь приблизиться к ним, если не наденешь ее.

– Где ты взял это? Мне показалось, ты сказал, что не участвуешь…

– Так и есть. Форма принадлежит Сэму Уайену. Я отправил его сегодня днем сопровождать пару заключенных в тюрьму. Затем запасным ключом открыл его шкафчик и достал… Верни мне ее утром. Я положу все на место, и Сэм никогда ничего не узнает.

– Спасибо, Бад, – произнес Долан, беря сверток. – Огромное спасибо. Увидимся утром. Я позабочусь…

– Не беспокойся об этом. Я заскочу к тебе и прихвачу форму по дороге. Думаю, у меня будет такая возможность.

– Спасибо, Бад. Здорово!

– Не думай об этом, – сказал Макгонахил, заводя мотор. – Просто постарайся, чтобы ничего не случилось. И, Майк, лучше возьми свой пистолет. Надеюсь, что ты сможешь обойтись и без него, но лучше возьми на всякий случай.

– Спасибо тебе за все, Бад.

Когда Макгонахил уехал, Долан поднялся наверх со свертком.

– Что это? – спросил Бишоп.

– Новый костюм, – ответил Долан, разворачивая бумагу.

– Когда это Макгонахил занялся портняжным бизнесом? – съязвила Майра.

– Для нас чертовски хорошо, что он им вообще занялся, – сказал Долан, открывая сверток и вынимая черный балахон и черный колпак-шлем.

– Господи! – воскликнул Бишоп.

– Что это? – охнула Майра.

Долан развернул балахон. Очень длинный и просторный. Такой, что и два человека уместятся. Спереди на нем была изображена средневековым шрифтом белая буква «К», пронзенная красной стрелой. Колпак представлял собой кусок черной ткани, края которой были сшиты вместе, с прорезями для глаз, носа и рта. На лбу также красовалась буква «К», только чуть поменьше, чем на балахоне.

– Теперь узнали? – сказал Долан.

– Это одежда Крестоносцев. Что, черт возьми, ты собираешься с ней делать?

– Надеть. Я намереваюсь пойти на их сборище сегодня ночью.

– Зачем, это же чертовски глупо! – не удержалась Майра.

– Взгляните на эту дешевую ткань, – посоветовал Долан, демонстрируя балахон. – Вы не знаете никого, кто разбогател, продавая подобные вещи?

– Значит, Макгонахил знал что-то, – решил Бишоп.

– Он на нашей стороне, – сказал Долан, – помогает нам в всяком случае.

– Он помогает тебе погибнуть.

Бишоп и Майра посмотрели друг на друга. Инстинктивно они поняли, о чем каждый подумал: «Не стоит даже пытаться отговорить его идти на эту встречу». – «Проклятый тупоголовый Мик поступит так, как считает нужным, вопреки всем и вся…»

И Долан тоже знал, о чем они думали.

– Бесполезно, – проговорил он вслух. – Можете даже не пытаться. Я говорил вам, что займусь этими ублюдками, и я не шутил. Я иду.

– Тогда все, что нам остается, – сказал Бишоп, – это надеяться, что ты выберешься оттуда живым.

– Полагаю, что так, – подтвердил Долан.

Движение было не слишком интенсивным, пока он не оказался примерно в миле от водохранилища. Старая щебёнчатая дорога была узкая и очень ухабистая. Она не была приспособлена для автомобилей. Когда-то, задолго до появления скоростных трасс и быстрых машин, это была главная дорога на север. Сейчас ее использовали лишь несколько фермеров, живших в отдалении на холмах. Фермеры… и Крестоносцы.

Долан ехал очень осторожно, придерживаясь правой стороны дороги, оставляя большое пространство слева и впереди. Не хотел попасть в аварию. Даже такая мелочь, как помятое крыло, могла обернуться катастрофой. Он не хотел ни с кем разговаривать, не хотел никого видеть. Поэтому Долан поднял воротник пальто и надвинул шляпу на глаза. Не было и одного шанса на тысячу быть узнанным кем-нибудь проезжавшим мимо, но рисковать не следовало.

Сейчас он двигался медленно и уже мог видеть скопление машин далеко впереди. Движение было, как в Аройо-Секо после игры «Роуз Боул». Он аккуратно вел машину, пытаясь сосредоточиться на управлении, лишь бы не думать о том, что будет делать, когда доберется до места сборища. Он просто даже не представлял этого.

Но нелегкая работа не думать об этом, потому что это было загадочно и опасно. Сердце частило, и дыхание от волнения было немного затрудненным. Долан был рад, что за ним – сотни машин: ни повернуть назад, ни уехать, даже если очень хочется.

Все медленнее и медленнее машины продвигались вперед; вскоре по правой стороне дороги уже было не проехать: у обочины сплошняком стояли припаркованные автомобили. Внезапно он подумал (момент легкой паники – мысль была неожиданной): «А если вдруг потребуют какое-то удостоверение? Возможно, именно по этой причине автомобили ехали так медленно; наверное, кто-то впереди останавливал машины, проверяя членские карточки».

Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался, что именно это и происходило. Как же он не догадался спросить у Макгонахила насчет карточки Уайена?