— Я всегда такая болтуха! — шепнула девушка, когда выходили из автобуса, — не обращайте внимания! Особенно когда волнуюсь.

На вокзале привычно собрались таксисты. Впрочем, сейчас основные их силы перетянул автобус из Мурманска, поэтому с предложением "прокатить с ветерком" пристало всего два человека.

— Мы на троллейбусе?

— Тут пешком двадцать минут, — отозвалась Катя, — можем и на троллейбусе, если не хочешь прогуляться.

— Я бы галопом в больницу прискакала, если бы была такая возможность, — хихикнула Аня, — меня разрывает от любопытства!

— А уж меня как разрывает!

— А вот вы, лично вы, как на это все смотрите?

Катя пожала плечами.

— Обыкновенно смотрю, — сказала она, — я еще пока не знаю, как реагировать. Знаете, словно плыву по течению. Хочу посмотреть, чем все закончится. Простое человеческое любопытство.

За серыми панельными многоэтажками начинался парк, пройдешь через который — и окажешься аккурат возле больницы. В короткое лето многие пациенты предпочитали проводить в парке солнечные дни. Сейчас где-то под снегом укрылись лавочки, урны, невысокие заборчики. В парке было немноголюдно. Начинало темнеть.

— Короткие зимние дни, — произнесла Аня, — только ли любопытство?

— Что?

— Ведь не одно же любопытство вас заставило отправиться во Вьюжный? Никогда не поверю.

— Ну… — Катя замялась, — у него есть рассказы. Такие… странные. Он говорит, что не придумывает их, а записывает со слов людей. Он бывал во многих городах, и там встречал людей, которые хотели поделиться с ним своим… горем, что ли… или переживаниями. И он записывал их рассказы в тетради, чтобы потом когда-нибудь составить большую книгу о жизни людей… Вроде так.

Катя подумала и добавила:

— Это все из-за его больных глаз. Он не выносит дневного света. Солнечные лучи могут запросто сжечь его сетчатку.

— Вампиризм какой-то.

— Ну, да. Он вынужден вести ночной образ жизни. Кирилл предпочел жить по ночам и спать днем. Как вампир… А в темноте всегда живут странные люди…

— И вы читали его записи?

— Он мне разрешил. Вернее, сначала я прочитала сама, а потом Кирилл был не против. Он даже обрадовался… Он хочет записать и мою историю.

— А у вас есть история?

Катя пожала плечами:

— Еще пока не знаю. Но он сказал, что видит что-то…

— Раз говорит, что видит, значит, так оно и есть. Я ему верю.

— Интересные у вас отношения, — рассмеялась Катя.

— Да уж. Ментальные!

— Ментальнее некуда!..

Аня помолчала, поправила лямку от сумки ноутбука на плече. В воздухе закружился легкий снежок, едва уловимый — различимый разве что на темных волосах и ресницах. Аня сказала:

— Боюсь, как ребенок. Как будто у меня первое свидание с человеком, в которого я безумно влюблена.

— С кем-нибудь встречаетесь?

— Нет… Наверное, нет.

— Интересный ответ.

Аня пожала плечами:

— Есть один молодой человек, который влюблен в меня. Симпатичный, хороший, добрый, интересный. С ним всегда так спокойно… мне ни с кем не было так спокойно. Как будто везде бушует ураган жизни, а вокруг него — тишина и умиротворение. Когда я рядом с ним, я чувствую, что отдыхаю и душой и телом…

— И в чем проблема?

— В том, что я его не люблю. — Аня улыбнулась, как-то не очень естественно, — любовь вообще странная штука. Я вот не могу точно сказать, что это такое. Но, знаете, как бывает. Смотришь на человека — и насмотреться не можешь. Подъем в груди, легкость в голове. Безумная такая легкость. Хочется совершать безумные поступки. Много безумия!.. А вот с ним такого нет. Он приятный, хороший, симпатичный… но не могу я пойти ради него на безумие. Сколько раз себя ловила на мысли, что не могу. Наверное, это не любовь, а что-то другое.

— Дружба? — подсказала Катя. И подумала о том, что внутренний голос молчит. Не подсказывает и не насмехается.

— Нечто большее, — поправила Аня, — так, как мы с ним, не дружат. Словно застряли где-то между дружбой и любовью. И он, и я. Он не хочет уходить, а я не хочу его отпускать. Так и мучаемся вместе.

В глазах девушки промелькнула тяжелая, нескрываемая грусть. Катя промолчала. Нечего было сказать. И внутренний голос не предлагал вариантов… а возможно, и следовало промолчать. Ведь в подобных ситуациях одному богу известно, какие слова погасят пламя, а какие разожгут его с новой силой.

"Слишком много откровений", — подумала Катя, ощущая снежинки на ресницах.

Для нового знакомства они вдруг стали намного более близки, чем люди, прожившие много лет вместе.

До больницы они дошли молча. А затем началось.

2.

В холле больницы, возле стойки регистратуры, стоял Витя.

— Ко мне в кабинет! Живо! — произнес он таким тоном, каким никогда в жизни не говорил. Ледяным тоном. Морозным.

— А что случилось?

— Я тебе расскажу, что случилось! — Витя перевел взгляд на девушку с рыжими волосами, — она с тобой?