Главнокомандующий поклонился, остальные последовали его примеру. Затем главнокомандующий повернулся к судье Ди и сказал, указывая на гробы:

— Вот твоя загадка, Ди! Сегодня после полудня, когда я уже собирался объявить всеобщее наступление, прибыл генерал Сэн и обвинил Лю в государственной измене. Сказал, будто Лю вступил в сношение с татарским ханом, и, как только мы перейдём в наступление, Лю со своими войсками присоединится к татарским псам. Позже Лю будто бы получит в награду южную половину империи. Доказательства? Сэн утверждал, что Лю скрыл в гробу наследного принца двести полных доспехов со шлемами и мечами и пометил их специальным знаком. В нужный момент сообщники Лю в высшем командовании взломают гроб, облачатся в эти помеченные доспехи и перебьют всех штабных командиров, не состоящих в заговоре.

Судья Ди быстрым взглядом окинул генерала Лю. Худощавый полководец стоял не шелохнувшись; его побелевшее лицо будто окаменело.

— Я доверяю Лю как самому себе, — продолжил главнокомандующий, упрямо выпятив бороду, — но и у Сэна за плечами долгая и честная служба, так что я не могу рисковать. Я должен удостовериться в справедливости обвинения, и немедленно. Все планы нашего контрнаступления готовы. Лю возглавит передовой пятнадцатитысячный отряд и вобьёт клин в татарские орды. Затем вступлю я со стопятидесятитысячной армией и загоню псов обратно в их степи. Но, судя по приметам, меняется ветер; если я буду ждать слишком долго, нам придётся сражаться ещё и со снегом и градом, бьющими прямо в лицо.

Я вместе с лучшими людьми Мао часами исследовал гроб наследного принца, но мы не нашли ни малейшего нарушения поверхности. Сэн утверждает, будто они вырезали большой фрагмент лакированной обшивки, проделали отверстие, затолкали амуницию внутрь и восстановили обшивку. Если верить ему, существуют специалисты, которые способны всё это проделать, не оставив никаких следов. Может и так, но у меня должны быть реальные доказательства. И я не могу осквернить гроб любимого сына императора, просто взломав его, — я и царапины на нем не сделаю без специального разрешения Его Величества, — а мне потребуется не менее шести дней, прежде чем я получу ответ из столицы. С другой стороны, я не могу начать наступление, не будучи полностью уверен в том, что обвинения Сэна ложны. И если я не узнаю это в течение ближайших двух часов, я отдам приказ о всеобщем отступлении. За работу, Ди!

Судья обошёл гроб наследного принца, затем бегло осмотрел и саркофаг принцессы. Указав на несколько длинных жердей, лежащих на полу, он спросил:

— Зачем они здесь?

— Я наклонял гроб, — холодно сказал генерал Мао, — дабы убедиться, что и дно не повреждено. Было сделано всё, что в человеческих силах.

Судья Ди кивнул и задумчиво произнёс.

— Я как-то читал описание этого дворца. Помню, там говорится, что царственное тело сначала было помещено в ларец цельного золота, который затем поместили в такой же из серебра, а тот уже — в свинцовый короб. Пустоты заполнили украшениями и парадными одеждами наследного принца. Сам саркофаг изготовлен из толстых кедровых брёвен, покрытых снаружи лаком. То же повторили два года назад, когда скончалась принцесса. Так как принцесса очень любила кататься на лодке, позади дворца создали большое искусственное озеро с моделями судов, в которых плавала принцесса со своими придворными дамами. Так ли это?

— Разумеется, — рыкнул главнокомандующий. — Это общеизвестно. Хватит пустословить, Ди! К делу!

— Можете вы предоставить мне сотню сапёров, ваша честь?

— Зачем? Я же тебе сказал, что мы не можем портить гроб!

— Я боюсь, что и татарам всё известно об этих гробах, ваша честь. Если они временно захватят город, то взломают саркофаги и разграбят их. Чтобы предохранить гробы от осквернения варварами, я предлагаю опустить их на дно озера.

Главнокомандующий ошарашенно посмотрел на него. Затем он взревел:

— Ты, проклятая дурачина! Ты что, не знаешь, что гробы пустотелые и плотно закрыты?! Они не опустятся. Ты…

— А этого и не потребуется, ваша честь! — быстро проговорил судья. — Но сама попытка затопить их уже является достаточной причиной…

Главнокомандующий сверлил его своим единственным свирепым глазом. Вдруг он заорал:

— Во имя Небес, мне кажется, ты придумал, Ди! — Повернувшись к генералу Мао, он рявкнул: — Доставь мне сюда сотню сапёров, с канатами и катками! Живо!

Мао бросился к лестнице, а главнокомандующий принялся мерить шагами пол, что-то бормоча себе под нос. Генерал Лю украдкой разглядывал судью. Наместник так и стоял перед гробом наследного принца, сложив на груди утонувшие в рукавах руки.

Вскоре вернулся генерал Мао. Десятки маленьких коренастых человечков ввалились в зал вслед за ним. Все они были одеты в кожаные куртки, штаны и фуражки с наушниками. Некоторые тащили длинные круглые жерди, другие — бухты канатов. Это был корпус сапёров, непревзойдённых специалистов в рытье тоннелей, устройстве штурмовых машин, перегораживании рек и гаваней подводными барьерами и всех прочих искусствах, используемым в военном деле.

Когда главнокомандующий дал их командиру соответствующие указания, дюжина сапёров бросилась к высоким воротам в конце склепа и отворила их. Холодная луна осветила широкую мраморную террасу. Три ступени вели к озеру, затянутому сейчас тонким слоем льда.

Другие сапёры, будто множество суетливых муравьёв, со всех сторон облепили саркофаг. От них не доносилось ни звука, ибо переговаривались они только на пальцах. Сапёры работали так тихо, что могли прорыть тоннель прямо под зданием, обитатели которого заметили бы это, только когда обрушились бы пол и стены. Тридцать сапёров наклонили гроб наследного принца, используя в качестве рычагов длинные жерди; одна команда подложила катки, другая опутала гигантский саркофаг толстыми канатами. Некоторое время главнокомандующий наблюдал за работой, а потом вышел на террасу. За ним последовали судья Ди и генералы. Молча они стояли у кромки воды и смотрели на замёрзшее озеро.