— ЧЕГО!? — переспросило оно чудовищным голосом.

— Чего слышал, — отвечал Ваня, — ты разве не видишь, что я тебя не боюсь? А раз видишь, то подумал бы, почему. Или ты настолько тупое, что и думать не умеешь?

С этими словами Ваня, подняв руки, прокричал какое-то заклинание, и в воздухе тотчас же появилось множество Красных и Черных рук.

— Посмотрим, помогут ли тебе теперь твои тупые клешни, — сказал Ваня монстру, — или они годятся только на то, чтобы ломать их об стены.

И не успел монстр прийти в себя от изумления, как страшные Руки набросились на него.

Ваня сказал чудовищу:

— Хочу посмотреть, как вы будете сражаться. Интересно же! Только предупреждаю, что если ты меня вздумаешь схватить, я могу так испугаться, что от страха выпущу из другого измерения вообще не знаю кого. Я ведь еще ребенок. Поэтому не валяй дурака и честно дерись с руками, иначе будет только хуже.

Извращенков в это время уже не слушал Ваню, потому что ужасные Руки набросились на него со всех сторон. Ваня отошел в уголок и присел там, наблюдая за битвой. Чудовище ревело от страха и от ярости, отбиваясь клешнями от набрасывающихся на него Рук и пытаясь схватить их зубами. Его четыре конечности громко щелками, преследуя руки, и ему удалось перекусить нескольких из них пополам, но три Красных руки сумели вцепиться ему в шею и обуглили ее. Чудовище заорало от боли, и от него пошел дым. В ярости оно стало хватать Руки и отправлять их в пасть, а затем дыхнуло синим пламенем, и две Красных руки моментально обуглились и упали на пол, корчась и вереща; но Ваня тут же наколдовал Черепа с пистолетами в глазницах, которые стали виться вокруг Извращенкова и стрелять в него очередями. Пули тучами впивались в склизскую плоть, разрывая ее, и из черного тела стали бить фонтанчики темно-красной крови. Потом появились два громадных летающих Глаза; они стремительно налетели на монстра и, в свою очередь, опалили его огнем. Извращенков бешено заревел и сумел придавить один из Глаз лапой. Но Глаз был такой круглый и скользкий, что чудовище потеряло равновесие и грохнулось на бок, вызвав сотрясение всего зала. Сейчас же Ваня наколдовал страшных Стеклянных кукол, которые налетели на Извращенкова и одним махом вырвали ему все четыре ноги с клешнями. Монстр издал такой ужасающий вопль, что если бы супергерои были в сознании, они умерли бы от страха. Но он был еще не побежден: лишившись конечностей, он стал кататься по залитому кровью полу, давя валяющихся на нем мертвецов, и пытаясь уворачиваться от атакующих его тварей. Но тут, откуда ни возьмись, налетели черные шторки и простыни. Они связались прямо в воздухе в один большой узел и, обхватив Извращенкова за шею, начали его душить. Чудовище издало последний душераздирающий вопль, а потом стало страшно хрипеть и судорожно дергаться, но из объятий черных шторок вырваться было невозможно. Через несколько минут огромное безжизненное тело последний раз дернулось и затихло, а его оторванные лапы продолжали инстинктивно сжиматься и разжиматься, щелкая клешнями.

Ваня взмахнул руками, и все летающие монстры тотчас исчезли.

— Ну, что, бармаглот несчастный, — сказал мальчик валяющейся на полу туше, — как твои дела? По-моему, отстойно. А ведь ты еще не знаешь, что тебя ждет на том свете. Если честно, я даже сам этого не знаю. Знаю только, что что-то очень ужасное.

Как только Ваня произнес эти слова, одна из стен зала, высотой в десять метров и столько же метров шириной, задрожала и разломилась надвое сверху донизу по всей длине. Затем образовавшиеся громадные двери со скрежетом медленно распахнулись вовнутрь, открыв бездонное черное пространство, из которого дохнуло ледяным холодом. И из этого страшного жерла тьмы выехали большущие Автобусы с черными шторками. Автобусы были полностью черные, с черными окнами, черные шторки на этих окнах смотрелись какими-то зловеще ненужными. Автобусы от крыши до колес были покрыты засохшей кровью, и черные шторки тоже были заляпаны кровавыми пятнами. Остановившись около туши Извращенкова, Автобусы со скрипом раскрыли свои двери, и из них к лежащему монстру потянулись чудовищные Черные руки, каждая метр в обхвате. Руки подползли под Извращенкова, играючи подняли его и стали заталкивать в автобус. Однако туша чудовища была такая большая, что застряла в дверях. Тогда одна из Рук вылетела из автобуса и стала сильными ударами вбивать огромное тело внутрь. Наконец, после многочисленных усилий Извращенкова запихнули в автобус. Ржавые двери с отвратительным скрежетом закрылись, и страшные Автобусы медленно поехали обратно в темноту. Когда все они исчезли в проломе, части стены начали медленно поворачиваться и с грохотом закрылись. После этого вертикальная трещина, тянувшаяся от пола до потолка, исчезла.

Ваня, услышав за спиной тихое шевеление, обернулся и увидел расширенные от ужаса глаза Джона Мердока.

— Что это было? — прошептал он. — Куда они его повезли?

— Не знаю, — сказал Ваня, — и не хочу знать. Они существуют независимо от меня. И я надеюсь, что они больше никогда не появятся.

— Так это не ты их вызывал? — в страхе спросил Джон Мердок.

— Нет, — сказал Ваня, — я их вызвать не могу.

Тут обессилевший Джон Мердок не выдержал эмоций и в который раз упал в обморок — если честно, я уже и сам со счета сбился.

Когда все супергерои, наконец, очнулись, Ваня не стал им рассказывать про Автобусы, а только сказал, что Извращенкова замочили Черные и Красные руки. Супергерои так обрадовались, что стали качать Ваню, подбрасывая его к самому потолку и крича "ура!". Накачавшись и накричавшись, они опустили мальчика на пол и немедленно присвоили ему статус супергероя, а Ваня сразу упал, так как у него кружилась голова.

— Ванья, что случилось? — испуганно сказал только что очнувшийся Джон Мердок. — Не пугай менья, а то я упаду в обморок!

— Ничего не случилось, — отвечал Ваня немного сердито.

— Ну, слава богу, — сказал Джон Мердок и вытер пот со лба.

— Ну, что, посидим перед дорожкой? — пошутил Замочу.

— Это зачем? — удивился Эш.

— Шучу. А вообще это у нас традиция такая, — сказал Замочу, — перед дальней дорогой посидеть.

— Да тут и сесть-то негде! — сказал Блэйд. — Разве что на эту оторванную голову.

И Блэйд уселся на валяющуюся под ногами башку какого-то мертвеца, но она под его тяжестью треснула и расплылась в жижу, а Блэйд свалился задом прямо в липкое, задрав ноги.

— Блядь! — выругался он, поднимаясь и вытирая зад.

— Ну, ладно, пошли, — скомандовал Замочу, — а то перед Джоном Мердоком неудобно, Рипли ведь и вправду ему хвоста накрутит.

— Куда мы пойдем? — спросил Эш. — Выход ведь замурован.

Супергерои испугались.

— Черт! — заорал Блэйд, подбегая к останкам доктора Извращенкова и яростно пиная их ногами. — Это все из-за тебя, сука! А, ну, возвращай дверь назад! Возвращай назад, кому говорю!

— Блэйд, пинками ты его не оживишь, — сказал Эш.

— И слава богу, — пробормотал Замочу.

— Ну, и что теперь делать, вашу мать? — сказал Блэйд.

— Ну, что-что? Новую дверь, — сказал Замочу, — Джон Мердок, вся надежда на тебя. Сделай нам новую дверь, как ты делал в "Темном городе", тебе ведь это раз плюнуть.

Джон Мердок, до этого сидевший молча, с досадой сказал:

— Тьфу ты! Я надеялся, вы про меня не вспомните.

— Ты че гонишь, хитрожопый негодяй! — заорал на него Блэйд. — Ишь, размечтался! Давай, делай нам дверь! Если бы мы про тебя не вспомнили, мы бы так и остались тут гнить до самой смерти, что было бы особенно смешно, учитывая нашу великую победу над доктором Извращенковым.