— О-о-о, — простонала Рейчел, когда ее груди вырвались на свободу и Этьен стиснул их в ладонях. Он по очереди втянул в рот каждый сосок, одновременно лаская их языком, так что с губ Рейчел слетел жалобный вздох наслаждения. Почувствовав его руки на своей талии, она потянулась вниз, чтобы помочь, но от нехватки места их тела слишком тесно прижимались друг к другу.

Чертыхнувшись, Этьен усадил ее обратно на сиденье и нажал на газ.

— Домой, — только и сказал он. Другие слова здесь были лишними.

Прикусив губу, Рейчел вцепилась в приборную панель, когда машина резко рванула со стоянки. Она хотела пристегнуться, но Этьен гнал на такой скорости, что она передумала. Все равно они доедут быстрее, чем ее дрожащие руки справятся с этой задачей.

Не успел двигатель заглохнуть, как они уже выпрыгнули из машины. Перехватив Рейчел у капота, Этьен дернул ее за руку и потащил за собой к входной двери. Его выдержки хватило на то, чтобы отпереть замок, распахнуть дверь и захлопнуть ее за собой, прежде чем снова схватить Рейчел в объятия. Она оглянуться не успела, как оказалась прижатой к стене, а ее тело — целиком и полностью во власти его рук и губ.

— Я не дотерплю до спальни, — словно извиняясь, сказал он, когда ее джинсы упали на пол.

— И не надо, — ответила Рейчел, потому что сама не могла ждать ни минуты. Она хотела его, жаждала прямо здесь, прямо сейчас.

Поняв это как призыв к действию, Этьен одним рывком сорвал с нее трусики, подхватил под бедра и, приподняв, усадил на себя. Их голоса слились в один стон, когда он вклинился в нее, заполнив до упора. Эротические фантазии не прошли бесследно: они будто дали выход страсти, копившейся не одну неделю.

Этьен замер, а потом шагнул вбок. Внезапно испугавшись, что она снова спит и сон, как обычно, сейчас оборвется, Рейчел вонзила ногти ему в плечи и потянула на себя.

— Еще! — взмолилась она.

Этьен усадил ее на что-то — наверное, на столик в прихожей. Он вышел из нее и опять мощным толчком вонзился в ее плоть, а потом снова вышел.

Рейчел не подозревала, что может так кричать. Она никогда не кричала во время занятий любовью. Когда ее наслаждение достигло пика, она с криком вонзила клыки в шею Этьену, питая его кровью свое тело. Это был самый феерический секс в ее жизни.

— Привет.

Сонно моргнув, Рейчел озадаченно посмотрела на лицо склонившегося над ней парня. Само собой, она сразу узнала Этьена, просто ее смутила перемена положения. Последнее, что она помнила, — это как ее тело, словно взрывом, сотряс мощнейший оргазм. Теперь же она с недоумением обнаружила, что лежит на спине на чем-то мягком — должно быть, в спальне. Но как она здесь очутилась?

— Ты упала в обморок, — мягко объяснил Этьен. — Надеюсь, я был не слишком груб?

— Нет, что ты, — успокоила его Рейчел и залилась краской, когда до нее дошло, в чем дело. — Твоя мама меня об этом предупреждала.

Еще Маргарита уверяла, что ее ждет наслаждение, в двадцать раз превышающее все испытанное ранее. Рейчел не могла сказать, что ее наслаждение увеличилось в двадцать раз, но раз в десять — это точно. И это при том, что перевоплощение еще не завершилось.

— Ты меня укусила, — прошептал Этьен, легонько поглаживая пальцами все еще твердые вершинки ее грудей.

— Извини, — осипшим голосом пробормотала Рейчел, дрожа под его прикосновениями.

— Не извиняйся. Мне понравилось. — Его рука медленно двинулась вдоль ее живота. — Мне понравилось, что ты так завелась. Мне вообще все в тебе нравится.

— О, как хорошо…

Застонав, Рейчел закрыла глаза и выгнулась дугой, когда рука его проникла между ее бедер. Распахнув глаза, она потянулась к нему.

— Кажется, я снова тебя хочу.

— А мне не кажется. Я знаю, что хочу тебя! — прорычал он.

Расположившись сверху, он раздвинул коленом ее ноги и резко остановился. Окаменев, словно его, как током, прошибла внезапная мысль, Этьен подозрительно прищурился:

— Что мы пили?

— Пили? — недоуменно спросила Рейчел, ерзая под ним от нетерпения. Ей не хотелось ни разговоров, ни даже прелюдии, а только…

— Да. Что за коктейли заказал нам Томас? — пояснил он.

— А-а. — Она вздохнула, не понимая, какое это имеет значение. — Э-э… «Сладкоежки»? Нет, это Маргарита любит. Я помню, в названии было что-то сладкое. Сладкое… Сладкий…