Облегчение приходит лишь тогда, когда возвращаешься памятью в свой Г о р о д, в страну детства. Так написал недавно роман "Стеклянные тайны Симки Зуйка", о десятилетнем жителе старинных улиц, расположенных на крутых берегах Туры и лога, о приключениях и открытиях этого мальчишки и его друзей, о времени, когда яростно и чисто пылала кубинская революция, в космос летели первые спутники, а в кинотеатрах шел новый фильм "Последний дюйм"… Тоже непростое было время, но казалось, что впереди – свет.

Теперь работать стало труднее. Была, правда, мысль, что есть и такой выход: не писать вовсе. Рассуждение строилось так: «Я человек двадцатого века; век и тысячелетие закончились, на литературной ниве мне в прошлые времена пришлось пахать немало, теперь получаю пенсию и вправе предаваться скромным удовольствиям – вроде коллекционирования старых граммпластинок, посещений летних кафе, ежегодных путешествий на автомобиле с друзьями и перечитывания любимых писателей. Времени достаточно, тем более, что и «Каравеллой» нынче руководят уже другие люди (как руководят – отдельная тема, но тут уж ничего тебе, отставному и не имеющему власти командору, не изменить)». Так нет же! Видимо, того, у кого в крови когда-то завелась бацилла сочинительства, не оторвать от бумаги до конца жизни. Потому что писательство – это именно образ жизни, а не профессия (прошу прощения за общеизвестную истину). Для литератора не писать – все рано что не дышать. Да и тревога, которой все полно вокруг, не дает отбросить карандаш…

Есть у меня необыкновенный друг. Это тряпичный заяц Митька, мой давний спутник-талисман, сопровождающий меня во всех путешествиях. Его знают многие школьники в разных городах, в том числе и в Тюмени. Бывает, что я и два моих добрых товарища – инженер Сергей Аксененко и писатель Александр Кердан – садимся в машину и отправляемся в дальнюю поездку. И берем Митьку. Митька (воспринимаемый нами, как личность вполне одушевленная) в дороге резонерствует, сдерживает наши эмоции и мои стремления почаще останавливаться у придорожных таверн. Об одной такой поезде – от Урала до белорусского города Гродно – мы втроем (вернее вчетвером) не так давно выпустили книгу под названием «Трое в «копейке» не считая зайца Митьки». Митька обиделся: почему «не считая»! Пришлось в приложении извиняться, ссылаясь на Джерома…

Я упомянул о таких путешествиях, потому что они – своеобразная отдушина в нынешней непростой жизни. Этакое окошко в светлый мир и отдохновение души. Когда со скоростью сто двадцать километров в час тебе под колеса разматывается асфальтовая лента, а за окнами взлетевшего на взгорок старенького автомобиля вдруг распахиваются неоглядные просторы под грудами солнечных облаков, видишь вдруг, что мир все еще красив, земля громадна, небо безбрежно. И люди, которые встречаются на пути – чаще всего хорошие, готовые тебе помочь и добрым словом, и делом.

Ребятишки у обочины, придерживая полиэтиленовые пакеты с собранными в окрестном лесу грибами, машут нам вслед.

– Вон опять твои персонажи промелькнули, – ставит меня в известность мой коллега поэт и прозаик Саша Кердан. Будто я и сам не видел!

– А вон шашлычная впереди, – говорю я, чтобы подразнить Сашу – нашего начфина, склонного к излишней экономии.

– Ни в коем случае! Там шашлыки из придорожных крыс!

– Циник! И скупердяй… Ты что, боишься, что, если купим шашлык, это повлияет на цену барреля нефти на мировом рынке?

– Ни слова о политике! – предупреждает нас традиционной фразой Митька. – Вперед!…

– Вперед, – соглашается капитан нашей «Лады» Сергей. И жмет на педаль.

Ну, вперед так вперед… А впереди на этот раз – город Тюмень. Мой Г о р о д. Я знаю – будут встречи с давними друзьями, с милыми сердцу местами, с памятью прежних лет. И… возможно, какие-то новые сюжеты. Потому что Г о р о д их дарит щедро… Вот он опять встает на горизонте с большими, порой непривычными контурами многоэтажных махин и… со щемяще знакомыми старинными башнями. Пусть не все они белого цвета, но я повторяю про себя: "Белые башни Города. Белые башни родины…" А среди них сверкает действительно рафинадным блеском колокольня Спасской церкви. Золотом горят маковки и легкие, как птицы, кресты… Случилось то, о чем я мечтал целых шестьдесят лет. Это чудесное, с детства любимое мной здание готовится снова стать тем, для чего было создано – взметнувшимся в высоту белоснежным храмом.

В этом есть справедливость. Есть победа человеческой логики. И есть надежда…

2005 г.