Слёзы мгновенно прекратились. Айрин нагнулась, подняла письмо, скомкав, бросила на стол. Подойдя к окну, ледяным тоном проговорила:

– Ты лжёшь! Даже не буду спрашивать, откуда знаешь о том, что моя мать… но ты не имеешь права говорить такое о бабушке!

Она резко повернулась, с ненавистью смотря на него.

– Айрин, – неожиданно мягко произнёс Рионар, – неужели столько лет ты думала, что недостойна любви матери?

Эта догадка поразила его сильнее, когда он увидел её стремительно бледнеющее лицо, её побледневшие пальцы, которыми девушка невольно вцепилась в край стола.

– Да она меня бросила! Отвезла к бабушке после того, как отец сильно заболел! Я просила её не бросать меня, умоляла, а мама… даже не смотрела на меня! Я была маленькой девочкой, а мой мир рухнул. Когда слуги бабушки вытаскивали меня из кареты, она сказала, что однажды вернется! И я верила! Я была самой прилежной, я училась лучше всех. Я всегда слушалась бабушку, я так хотела, чтобы мама узнала, какая я хорошая, и забрала меня! Но она всё не появлялась… Когда мне было одиннадцать, мы с бабушкой провели лето у наместника… Тогда бабушка рассказала, что мама не вернётся! Она сказала, если я выйду замуж за достойного человека, мама будет мной гордиться. Тебе смешно? – Она смотрела на грустную усмешку, появившуюся на его губах. – Когда я увидела тебя, я поняла, что ты единственный человек, который относится ко мне должным образом. Ведь дитя, брошенное матерью, достойно лишь презрения! Тот поцелуй… он всё изменил… ненавижу себя за это и тебя ненавижу! Бабушка – она самый близкий человек для меня, я сделаю всё, чтобы она мной гордилась! Если для этого нужно выйти замуж, сделаю и это.

Он молчал, поражённый болью в её словах, потом сделал несколько шагов и просто обнял:

– Айрин, моя Айрин. Ты же ничего не знаешь!

Она вздрогнула, попыталась вырваться, но Рионар, подхватив её на руки, опустился с ней на кровать, усадил на колени и, не позволяя вырваться, начал рассказывать:

– Твоя бабушка была любовницей прежнего императора, она бы и женой стала, но к тому моменту уже была замужем. Не дергайся, дослушай, прошу тебя. Потом она заставила твою мать стать любовницей императора Артиана. Заставила, понимаешь? Но в тот момент он не мог на ней жениться, потому что не имел второго наследника мужского пола, а закон гласит, что развод возможен лишь при наличии двух кронпринцев. А потом… Ориниана однажды застала его с любовницей… другой. И сбежала! Император искал её, долго искал. И в конце концов нашёл. Постарайся вспомнить, от чего болел твой отец? Айрин, ты меня слышишь?

– Слышу, – сдавленно прошептала девушка, – у него была кровь… Меня не пускали, но там везде была кровь, и на руках, и на лице, и вся простынь была в крови… И мама плакала…

– Твоя мама увезла тебя к бабушке, чтобы защитить, Айрин! Она любила тебя больше жизни, поэтому, рискуя всем, вернулась в Такассию, лишь бы ты осталась жива! Кимора лгала тебе! Лгала, чтобы получить власть в империи, когда подсунет тебя под кронпринца!

Айрин вздрогнула, посмотрела в его глаза и… сжалась, услышав стук в дверь.

– Подыграй мне, – прошептал Рионар, перекладывая её на кровать и расстегивая пуговки на платье.

– Не надо… прошу тебя…

За дверью раздался голос иссы Агариды:

– Айрин, откройте двери! К вам весьма высокопоставленный посетитель!

– Так будет лучше, – прошептал Рионар.

– Лучше для кого? – тихо спросила Айрин.

Тёмный король смотрел на девушку и злился: как она не понимает, что это самый простой выход?

– Айрин… – Он простонал, отошёл от неё, быстро собрал разбросанные вещи и спрятался в ванной комнате.

Она лежала ещё несколько мгновений, затем, поднявшись, одёрнула платье, застегнула пуговки и, подойдя к двери, распахнула её.

– Простите, исса Агарида, – вежливо проговорила девушка, – я прилегла перед вечерними занятиями.

Преподавательница очень внимательно на неё посмотрела; она была проницательной женщиной, а Айрин догадывалась, что привратница доложила ей о приходе Рионара.

– В моём кабинете, – тихо проговорила исса Агарида, – вас ожидает его высочество кронпринц Аклест. Он уже сообщил мне о вашей помолвке, и именно поэтому я убедила его, что ему не следует появляться в спальном корпусе, дабы… не смущать студенток!

Пауза была столь значительна, что Айрин покраснела, а Рионар, прекрасно слышавший всё благодаря приоткрытой двери, мысленно зааплодировал преподавательнице.

– Приведите себя в порядок и ступайте наверх, исса Айрин, – продолжила преподавательница, затем вошла в комнату, закрыла за собой дверь и произнесла чуть громче: – Исс Дархарз, а вы покинете женский корпус в моём сопровождении!

Рионар, уже полностью одетый и застёгнутый на все пуговицы, вышел из ванной комнаты и обворожительно улыбнулся иссе Агариде:

– Восхищён вашей проницательностью, многоуважаемая мастер. – Он иронично поклонился.

– А я вашей наглостью, исс Дархарз. Полагаю, теперь вы понимаете, что распускать и далее сплетни о вашей мнимой помолвке с иссой Вегейрос более чем глупо? И, исс Дархарз, отныне я запрещаю вам появляться в моём корпусе! – Айрин стояла красная, как майская роза, не смея взглянуть на преподавательницу. – Исса Вегейрос, поторопитесь, – напомнила мастер Агарида.

Через несколько минут Айрин покинула комнату, обернувшись на пороге и бросив прощальный взгляд на Рионара. Он дёрнулся, но при преподавателе не решился ничего ей сказать.