Я был никто и ничто. И если отношения между Англией и Турцией станут дружественными, турецкое правительство наверняка не станет считаться с моей персоной.

Поразмыслив над всем этим хорошенько, я решил уйти из посольства, пока не поздно. Но нельзя было просто взять и убежать. Я решил набраться храбрости и уйти самым простым и честным путем, то есть известить посла о своем уходе.

Я долго колебался, прежде чем сделал решительный шаг. Возможно, это было как раз то, чего от меня ждали. Позволят ли они мне уйти из посольства?

Когда я подавал сэру Хью его дипломатический фрак, у меня дрожали руки. В этой великолепной форме он казался мне воплощением силы, перед которой я чувствовал себя совершенно беспомощным.

— Ваше превосходительство, мне бы хотелось кое о чем спросить вас, — сказал я. Мне было трудно заставить себя говорить нормальным голосом. Капельки пота выступили у меня на лбу.

— Что такое?

Сэр Хью готовился к встрече с премьер-министром и, конечно, не имел времени беседовать с каким-то кавасом.

— Ваше превосходительство, моя жена живет в Стамбуле… У нас четверо детей…

То, что я сказал, звучало фальшиво и неубедительно. Вдруг в голове у меня молнией блеснула мысль, что я вот уже четыре месяца не беспокоился о жене и детях. Я и думать о них забыл.

— Ну, что там у вас? — спросил вдруг сэр Хью и как-то холодно посмотрел на меня. Что означала эта холодность?

— Ваше превосходительство, я хотел сказать вам о своем уходе. Меня ждет работа в Стамбуле. Моя семья…

Я не осмеливался посмотреть сэру Хью в лицо. Взял его шляпу.

— Итак, вы хотите уйти?

В его голосе, как мне показалось, звучало колебание. Может быть, мне это только показалось? Или и вправду его глаза пристально смотрели на меня?

— Ваше превосходительство, извините, что я беспокою вас по своим личным делам…

Я говорил заикаясь. Руки у меня вспотели. Моя робость, казалось, была последним шансом.

— Ну, дайте мне ее, — сказал он.

Я не понял, что он имел в виду. Мои мысли были далеко. Сэр Хью подошел ко мне и взял шляпу, которую я все еще держал в руках.

— Извините меня, ваше превосходительство, — пробормотал я. — Может быть, я в чем-нибудь провинился?

Он стоял со шляпой в руках.

— Вы лучше меня знаете, что вам делать, — проговорил он. — Если вы хотите уйти, я не буду задерживать вас. — Его голос был твердым и сдержанным. — Договоритесь обо всем с Зеки.

Казалось, он сразу же утратил ко мне всякий интерес и направил к дворецкому, который возглавлял домашнюю прислугу.

— Спасибо, ваше превосходительство, — выдавил я из себя.

Когда сэр Хью в какой-то момент посмотрел в сторону, я вынул из кармана брюк руку с зажатым в пей носовым платком и быстро вытер им руки.

Минуту он смотрел в окно, затем направился к двери.

— Да, договоритесь обо всем с Зеки, — повторил он. Я опередил его и открыл перед ним дверь, все еще

держа в руке носовой платок.

— Хорошо, ваше превосходительство.

Я был рад, что он ушел, и вышел даже вслед за ним, чтобы посмотреть, как он уходит,

Ко мне подошел Мустафа с улыбкой на лице.

— Нарядился, — сказал он, движением головы указывая на сэра Хью. Затем посмотрел на меня и спросил: — Неважно себя чувствуешь?

— Да, да, — пробормотал я и вытер лоб платком. В этот момент что-то упало. Это был ключ.

Мустафа снова улыбнулся:

— Посмотри, ты что-то уронил. Ключ от комнаты Эзры?

Меня охватил ужас. Если бы «я уронил ключ в присутствии сэра Хью, он узнал бы его и поиски Цицерона за- кончились бы. Это была копия ключа от его черного ящика.

Я думал, что уничтожил все доказательства моей шпионской деятельности, но совсем забыл о ключах.

Я быстрым движением поднял ключ, который случайно вытащил из кармана вместе с носовым платком.

— Да, это ключ Эзры, — хрипло проговорил я и деланно улыбнулся.

Долго ли мне будет везти?

В жизни у меня было много возможностей, но все они оказались упущенными, и мне не хотелось потерять этот последний шанс жить в роскоши и изобилии.

Я долго размышлял над тем, что думают обо мае люди, сэр Хью например. Думал ли он обо мне вообще или я был для него слишком незначительным человеком?