Майло Тиль и его гости разместились в одном из самых больших коттеджей. Клуб «Палатин», несмотря на сплоченный коллектив, не поддерживал принцип равенства. Члены клуба подразделялись на различные группы (всего их было семь) в зависимости от уровня достатка. Соответственно и домики существовали для каждой отдельной группы. Некоторые напоминали фермерские жилища — с кухонными принадлежностями, простой мебелью и непрезентабельными ковриками; другие же были выстроены из камня; там располагались шикарные номера с кожаной мебелью, шерстяными коврами и полками, уставленными хрустальными бокалами и китайским фарфором.

Майло Тиль занимал один из лучших коттеджей, поскольку являлся значимой фигурой в Калифорнии как в отношении финансов, так и в отношении политики. Агент по земельной собственности, вкладчик капитала в рискованные предприятия, ловкий махинатор в деле уплаты налогов, улаживания деликатных ситуаций и трактовки торгового права в свою пользу. Тиль охотно и щедро финансировал политиков и различные партии. Это был невысокий худой человеке великолепной осанкой. Он носил хлопчатобумажные рубашки в тонкую полоску и старомодные тканевые ремни. Черные вьющиеся волосы, приветливое лицо, спокойный твердый голос и уверенный взгляд завершали картину.

Майло держал под жестким контролем множество людей и организаций.

Он приезжал на августовское шоу в течение пятнадцати лет. И последние шесть привозил с собой в качестве гостя Митчелла Рейнхарта, успешного и известного, причем не только в Калифорнии, но и за ее пределами, адвоката, специализирующегося на разводах. Первый юрист, начавший защищать мужчин, имеющих солидное состояние. Его имя появлялось в газетах всякий раз, когда кто-нибудь разводился, так что вскоре Митчелла именовали не иначе как «Господин Развод». Мужчины были хорошими друзьями, а бизнес связал их еще крепче. Тиль пережил два развода, оба вел Рейнхарт. Митчелл владел пакетом акций двух отелей в центре города, являлся совладельцем торгового пассажа и имел отношение к большим участкам земли. Собственником всего этого богатства был Тиль. Когда у партнеров Майло возникали проблемы в семье, он отправлял их к Рейнхарту. И наоборот — многие клиенты Рейнхарта впоследствии становились партнерами Тиля.

Отношения Тиля с Л. Уолкером Кэнноном, другим его гостем, больше походили на взаимовыгодную связь с расчетом на будущее, чем на дружбу. Сам по себе Кэннон не представлял ничего интересного, но, родившись в хорошей семье и удачно женившись, был связан с видными политическими деятелями, что позволяло ему успешно продвигаться по служебной лестнице. Уже сейчас Уолкер являлся сенатором штата, собирался баллотироваться в сенат Соединенных Штатов, а Майло Тиль был одним из его сподвижников.

Именно Рейнхарт, попивая кофе с виски, ухитрился подслушать разговор Флеминга с консьержем и доложить о нем Тилю. Босой, водной рубашке Майло Тиль забегал по комнате, кусая губы. Кэннон расположился в большом кожаном кресле в центре комнаты, скрестив ноги в мокасинах, худые руки нервно похлопывали по коленкам.

— Я поговорю с ними, — сказал Тиль, наконец остановившись в центре комнаты.

— Зачем? — испугался Кэннон. — Никто ничего не знает. Никто ничего не видел. Ты сам так сказал.

Тиль и Рейнхарт посмотрели друг на друга.

— С Уолкером стоит встретиться, — спокойно произнес Тиль.

.— Мы можем заплатить кому-нибудь? — спросил Кэннон.

Рейнхарт посмотрел в потолок, перевел взгляд на Майло и опустил голову. Выражение лица Тиля осталось неизменным.

— Нам необходимо встретиться с Уолкером, — повторил он. — Просто запомните, вы оба: ее здесь никогда не было и быть не могло.

— Мы тут ни при чем, — взволнованно заговорил Кэннон, постукивая кончиком ботинка по деревянному полу и размахивая руками. — Самое главное, мы не имеем к этому делу никакого отношения. Мы с ней не знакомы.

— Боже, — пробормотал Рейнхарт.

— Нет, — терпеливо, словно ребенку, пояснил Тиль. — Ее здесь не было. Когда дело касается лжи, не стоит говорить слишком много.

К тому моменту как Тиль приехал в город и припарковался возле полицейского участка, он успел продумать все детали прошедшей ночи. Город имел форму буквы Y. На одной ветви располагалось шесть магазинов, а на другой — восемь; основным стержнем служила трасса. Здесь уживались давно существующие компании и новые предприятия. Постройки были абсолютно типичными для маленького города; бревенчатые или дощатые дома с крылечками, балкончиками и большими окнами, как в старых аптеках.

Это было мирное и прибыльное сосуществование — например, давнишние предприятия «Кранке Плюмбинг» и «Берте кафе» прекрасно ужи вались с новомодными бутиками «Бред Элон» и «Ринстоун» Обыденное и шикарное шли здесь рука об руку. В центре города располагались редакция еженедельной газеты «Маунтинхай таймс» и полицейское управление.

Непосредственная близость двух контор, острая нехватка преступлений и свежих новостей вынуждали редактора местной газеты Оза Элкинда почти все свободное время проводить в полицейском управлении. Более того, когда там появился Майло Тиль, Элкинд даже не подумал уйти, что крайне удивило финансиста, рассчитывавшего поговорить с одним человеком, а не с тремя.

Флеминг и Шорт сидели друг против друга за большим письменным столом. Элкинд умостился в старом кресле возле журнального столика, на котором стояли бумажные стаканчики и кофейник, протянув свой длинные худые ноги к двери.

Когда Флеминг подошел к стойке. Тиль представился членом клуба и сообщил, что знает о произошедшем прошлой ночью инциденте и о том, что полицейские ищут любую полезную информацию о мертвой женщине, найденной в непосредственной близости от территории лагеря.

— Мне есть что добавить, — заявил он. — Хотя и не так уж много. Я встречался с ней прошлым вечером.