Белый вампир плавно взлетел и скрылся среди ветвей древа-корабля. Судно исчезло так же внезапно, как и появилось. Только после того как оно скрылось вместе с яркой вспышкой, беглецы позволили себе выйти на поляну.

– Ну что, теперь мы на свободе! Как распорядимся ею?
– спросила Экрис.

– Как-нибудь распорядимся, - горько ответила Лима, глядя в небо.

– Кстати, а в какой мы мир попали?
– спросил Горлун озираясь, вытирая лапой выступивший на лбу пот.
– Что-то я не припоминаю местности.

– Какая разница?!
– недовольно пробурчала паучиха.
– Все равно из нас троих только Крик нормально и выглядит! А мы с тобой уроды и нас расстреляют на каждом посту едва мы приблизимся! Не успеем сказать слова "здрасьте", как получим болт в зад!

– Мы найдем пристанище, - сказала Лима и, утерев нос, заметила что плачет. На душе осталось большой пребольшой камень.

– Знаете, девочки, - хрипло проговорил их мохнатый приятель, - но, кажется мы в родном мире эльфов.

Сказал очень тихо и испуганно. Лима и Экрис повернулись в ту же сторону, что и он. Взгляд встретился с холодными синими глазами светловолосого эльфа. Несколько десятков воинов нацелили в них дальнобойное оружие.

– Жопа, - проговорила Лима, нахмурившись.

– Еще какая, - нервно хихикнула Экрис.

Глава 7.

Марина пришла в себя. Она помнила все, что произошло на крыше. Но не могла до конца осознать, что, же все-таки с ней творилось во время боя с тварью. Откуда взялась агрессия? Почему так сильно хотелось уничтожить существо? Неужели именно так проявляется вампирская сущность? Злобная и страшная. Что будет дальше?

В комнате тепло и светло. На импровизированных подоконниках стояли в горшках живые цветы, не по сезону зацветшие. Все говорило о женской руке. Разве стал бы мужик уделять внимание таким мелочам, как цветы? У него дела есть важнее, к примеру, мир спать.

Девушка присела на кровати, ощущая дрожь во всем теле. Женщину Марина не сразу увидела, пока в единственном темном углу не сверкнули яркие глаза. Аркалия - командир светлого отделения охотниц, да еще к тому же чистокровный белый вампир, неотрывно смотрела на проснувшуюся девушку.

– Здравствуйте, - глухо поздоровалась Марина. А сама с беспокойством думала, как давно Аркалия наблюдает за ней.

– Я здравствую давно, - отозвалась звонко и вышла из тени, присела на краешек стола.

– Это у нас приветствие такое.

– Я знаю, - хмыкнула охотница, - и то откуда ты тоже знаю.

Марину данное обстоятельство не сильно удивило. Многое в ее жизни казалось странным, особенно последнее время.

– Вы пришли что-то сказать мне?

Аркалия прошлась красивым пальчиком по своему носику, задумчиво глядя в окно. Она играла роль. Бездушными казались ее глаза. А ведь она могла внезапно атаковать, не изменив выражения лица.

– За последние... эм... годы люди, превращаясь в темных вампиров, не становились прощенными. Вы с подругой первые за тысячелетний перерыв, - начала издалека.

– Неужели люди не хотели стать другими?
– спросила Марина, чувствуя себя неловко находясь рядом с такой могучей личностью, как эта женщина. От нее так и дышало силой и мощью, величием и красотой.

– Может, и хотели, - скривилась охотница.
– Но не достаточно сильно. Зачастую они смирялись и искали собственную выгоду в новом обличии. В итоге опускались еще ниже, - закрыла глаза и хрустнула пальцами.
– Вампир не бывает хорошим, это доказывает, к сожалению, история. Испробовав человеческой крови, он подпитывает свое ужасное "я".

– А вы?

– Мы давно не вампиры и не пьем кровь, - улыбнулась.
– Название осталось. Ты не заметила?
– внезапно поинтересовалась она.
– Что со времени превращения ты ни разу не солгала?

Марина смутилась. Она не задумывалась и не заостряла внимание на то, что говорит и как делает.

– Мы не можем лгать, - продолжила женщина, не услышав ответа.

– А во спасение?

Наивный вопрос насмешил охотницу. Аркалия весело взглянула на оторопевшую Марину.

– Ложь во спасение?

Девушка кивнула, покраснев, не совсем понимая, что за глупость спорола.

– Лжи во спасение не существует. Ложь одна. Она может принимать разные обличия, но все равно останется искажением истины. Мы можешь в чем-то промолчать, но истина - самое главное в нашей жизни. Поэтому лгать нам не положено. Мы всегда говорим правду и лучше промолчим, чем солжем. Такова наша суть, никто не сможет совратить нас, заставить свернуть с истинного пути. Но если что, даже пытка не заставит нас говорить.