– А вдруг она будет спрашивать, что мне отвечать?

– Она не будет задавать вопросов. Чужая тайна для нее священна, даже если это касается ее напрямую. Сирена ничего не спросит, пока ты сама не решишь ей рассказать.

Он замолчал. Лима догадалась по шагам, что идет Сирена. Воительница распахнула дверь и, улыбаясь, посмотрела на наблюдателя, помахала ему ручкой.

– Привет, сероглазик, давненько я тебя не видела. Ну что, как успехи у гусыни?

Мужчина хрюкнул и показал пальцами какой-то знак. А Олимпиада покраснела и оскорбилась.

– Чего так плохо?
– нахмурилась воительница.
– Ну, я ей сейчас мозги вправлю, перед сражением она у меня зайчиком прыгать будет. Идем, поможешь мне.

Желтоглазый маячил у нее за спиной и с видным облегчением выпустил из рук Иля. Мальчик сразу же оказался на руках у сероглазого.

Сирена не разговаривала, проходя мимо гномов. Они с почтением ей кланялись и слали удачу в бою. Лима едва поспела за ней, стараясь, чтобы заэна никого не коснулась ненароком. Девушка раскрыв рот рассматривала красоты города гномов. Казалось все, что можно сделать руками собралось здесь, украшая потолки и стены, пол и мебель. На каменных стенах всевозможные изображения и красивые письмена. На полу такая же каменная живопись. На потолках висели странные фигурки, то ли цветки, то животные сделанные из цельного драгоценного камня. Переливаясь всеми гранями, они завораживали взгляд и ни одного изъяна не найти.

Но самое восхитительное все-таки вооружение гномов, в этом деле гномы преуспели, постарались на славу. Мечи, топоры, молоты, доспехи, шлемы и все то, чему Лима не могла подобрать названия, сияли без участия солнца. В основном черные, но украшенные драгоценными камнями и золотой или серебряной росписью. Лезвия казалось, покрыты брильянтовой пылью или неведомым Лиме лаком. Заэна не уступали им, но в ней таилось изящество, женская рука. Здесь же - тяжелая мужская сила, немного давящая, где-то агрессивная и грубая, но при этом поразительная и прекрасная.

– Ты бы видела, что они мне приготовили, закачаешься, - повернулась к ней Сирена, проследив за ее восторженными взглядами.
– Двухсторонний топор и молот. Ух! Да за такие дары я сниму голову даже с адского генерала!

– Я вижу лишь блеск, - прошептала Олимпиада восхищенно.

– Их оружие - артефакты. Гномы любят делать красивое и мощное оружие. Эльфы - легкое как перышко и смертоносное как свирепый хищник. Темные эльфы - коварное и ядовитое. Ночные эльфы - таинственное, покрытое мраком мистики. Снежные эльфы - холодное, пьянящее как ветер. Морские эльфы - плавное, часто не имеющее постоянного облика. Люди слишком любят роскошь, излишне иногда, но также и простоту, но им далеко до кентавров и крылатого народа. Их оружие самое простое, на вид некачественное, но оно ничем не уступает той же эльфийской наэне.

– Наэна, заэна - нахмурилась Лима, у нее голова закружилась от перечислений Сирены.

– Прибавка "эне" означает длинная палка.

– Сколько же оружия вы знаете?

– Много, и все они у меня есть, я сражалась ими, когда приходила к тому или иному народу. Но начала я с наэны ночных эльфов. Она отличается от наэны тех же лесных эльфов. Хочу сказать, девочки не поскупились, хотя тогда они не знали ничего обо мне, это было первое мое сражение.

Сирена говорила и не переставала идти вперед. Гномы услужливо открывали перед ней двери. Наконец, они вышли к огромной площадке, открывавшей вид на плато со скалами, покрытое в некоторых местах черными пятнами. Перед взором простирались черная потрескавшаяся земля с куцыми кустиками и высохшей травой. В воздухе клубилась пыль вперемешку с засохшими частями растений.

Кругом царила ночь, и даже луны нет на небе. Для Лимы царство темноты было полно столь же ярких красок, как и для человека мир света. В воздухе летали разные запахи. Особенно сильным был запах разложения и немытых человеческих тел, а также животных. Даже с высоты горы вампир чувствовал, чего не могли почувствовать другие. Ночью Олимпиада ощущала, как в ней просыпается свирепый хищник, желающий убивать. Она слышала чье-то сердцебиение, и не было музыки слаще, чем простые удары пульса. Живой пульс обещал сладость крови, но сильный шлепок Сирены заставил девушку слушать преподавателя.

– Распахни крылья, нам придется лететь, - воительница мастерски сделала ученице два разреза на спине, дабы крыльям не препятствовала ткань одежды.
– Прыгать с такой высоты самоубийство.

– А вы...

– Прекрати выкать.

За спиной у Сирены появились белоснежные крылья, и лишь кончик перьев, словно макнули в голубую краску. Увидев их, Лима подавилась. У нее таких нет. Перед ней словно ожил ангел. Все же девушка прекрасно понимала, что Сирена не ангел, но нечто близкое к нему.

– Ну, ты скоро?
– требовательно обернулась женщина.

Лима и раньше освобождала крылья из спины. При этом она чувствовала облегчение, как если бы освободила пальцы из гипса и смогла их размять. Метаморфозы не вызывали боли, но девушка чувствовала щекотку, когда крылья начинали расти.

– О! Да ты у нас цыпленок!
– воскликнула весело воительница, наблюдая за девушкой с начала до конца преображения.

Не поняв ее слов, Олимпиада обернулась и не узнала своих крыльев. С тех пор как она сбежала из тюрьмы, они оставались в ее спине. Форма немного поменялась, кожу облепил васильковый пух. Девушка и вправду походила на хилого цыпленка без должного оперения на крыльях.