С балкона музея можно увидеть самую красивую панораму Неаполя. Вечером, должно быть, она представляет волшебное зрелище, однако музей закрывается в четыре часа, и, кроме хранителей, ее никто не видит.

Полчаса я провел в аквариуме, на который набрел случайно. Разместился он в центре городского парка, расположенного между Ривьерой-ди-Чиайя и морем. Кажется, это — первое сооружение такого рода. Основал его в 1874 году доктор Антон Дорн, и аквариум сразу стал знаменитой достопримечательностью Неаполя. До недавнего времени здание оставалось открытым до десяти часов вечера, а иногда и до полночи. В городе, где многие церкви, музеи и художественные галереи закрываются в четыре часа, а то и в полдень, странно представить себе человека, желающего ночью поглазеть на осьминога.

Должен сказать, что эти создания меня заворожили. Когда осьминог мертв и лежит в ведре, его вид вгоняет в депрессию, но живой, в движении, он бывает разным: иной раз отвратительным, а через мгновение — прекрасным! Осьминог двигается толчками — то замирает, то поднимается на поверхность. Видишь перед собой ужасную массу из щупалец, но вот он идет наверх, прижимая щупальца к телу, — в этот момент осьминог похож на артиста балета, демонстрирующего поэзию движения.

Посетители музея Прадо в Мадриде, возможно, помнят портрет работы Гойи. На нем старик в охотничьем костюме. В одной руке он держит длинноствольное ружье, в другой — белую перчатку. Под большой треугольной шляпой худое насмешливое лицо, самой заметной чертой которого является нос. Это Карл III, король двух Сицилии, унаследовавший трон Испании в пожилом возрасте. Видно, что человек этот — «тертый калач», он больше похож на егеря, хотя, возможно, циничное выражение лица объясняется тем, что за свою жизнь он повидал немало людей и познал их слабости. Егери таким знанием вряд ли обладают. И все же деревенский вид, свойственный многим представителям итальянских и испанских Бурбонов, — любопытная черта в семье голубых кровей.

Карл был сыном первого короля Испании из династии Бурбонов — Филиппа V от его второй жены, Елизаветы Фарнезе, дочери Эдуарда Пармского. Когда ее сыну исполнилось шестнадцать, она послала его из Испании править Пармой, затем через два года, после не слишком серьезного военного опыта, он сделался королем Неаполя и Сицилии. Карл любил Неаполь, а Неаполь любил его. Он женился на Амалии Саксонской в Неаполе, и там родились его дети. Принято называть монархов XVIII века «милостивыми деспотами», и в этом случае фраза как нельзя лучше подходит. Девизом короля было: «Все для народа, но ничего через народ». В нем было сильно патерналистское начало, и ему нравились маленькие реформы, например он запретил жителям города вывешивать белье на окнах или же призывал их носить шляпы определенного фасона.

Он разгонял меланхолию — этой болезнью страдали Бурбоны, а до них и Габсбурги — с помощью охоты и строительства. Заезжий человек непременно замечал строения, к которым был причастен Карл III. В число его архитектурных достижений входит оперный театр Сан-Карло, дворец Каподимонте, огромная богадельня на площади Карла III и дворец Казерта. Должно быть, он вложил всю свою архитектурную энергию в Неаполь, потому что, сделавшись королем Испании, в этой стране он ничего не построил, за исключением дворца Эль-Прадо в окрестностях Мадрида (в нем жил генерал Франко).

Когда Карл унаследовал Испанию, ему исполнилось сорок три года. Характерно, что из его уст никто не слышал ни гнева, ни печали из-за того, что он покинул любимую землю и великолепный Неаполитанский залив, сменив их на засушливый Мадрид. Он уехал, как благоразумный менеджер, переведенный на другое место работы. Он знал, что когда-то это произойдет. Затем произошла болезненная для него ситуация. На встрече официальных лиц и врачей решался вопрос, может ли его старший сын Филипп (тогда ему исполнилось двенадцать) взойти на трон. Вердикт был таков: принц безумен и наследовать не может.

Оставив несчастного наследника под наблюдением врачей и телохранителей во дворце Неаполя, Карл и королева уехали в Испанию вместе со своим вторым сыном, ставшим впоследствии испанским королем Карлом IV. Гойя написал и его. Портрет получился безжалостным. Третий сын, Фердинанд, был провозглашен Фердинандом IV, королем Неаполя. Рассказывают, что два принца спорили по поводу своего наследия. «Я буду управлять самыми большими доминионами в мире», — сказал одиннадцатилетний Карл, на что восьмилетний Фердинанд будто бы ответил: «Да, возможно и будешь, а я уже король».

Если он действительно так сказал, то, вероятно, это — самое яркое его высказывание, зафиксированное в истории. Он вырос абсолютно необразованным. Имея в виду пример сумасшедшего сына, отец — прежде чем уехать в Испанию — дал строгий приказ: не перегружать мозг Фердинанда излишними знаниями. Так и вышло: единственное, чем Фердинанд интересовался, были охота, рыбалка и общение с людьми самого низкого пошиба — лаццарони. Король всю жизнь говорил на их диалекте. Лаццарони любили его за это, а другие находили короля несносным. Он женился на Марии-Каролине Австрийской, сестре Марии-Антуанетты. Однажды она так сказала о нем своему брату, императору Иосифу: «Еr ist ein recht guter Narr» — «Он добрый дурачок».