Но так или иначе, это Хеймич их пригласил, и как я поняла их его слов, что каждый пришел из собственного интереса. Это первый раз когда мы оказались вместе в одной комнате, после того как я его поцарапала. Я избегала смотреть на него прямо, но мельком уловила его отражение на приставном столике который располагался вдоль стены. Он выглядел слегка пожелтевшим и потерял достаточно много в весе, он имел усохший вид. И затем я испугалась, что он умирает. Я должна переубедить себя, что мне это безразлично.

Первое, что сделал Хеймич, это показал пленку которую мы только что отсняли. Я заметила тихий новый возглас рядом с Плутархом и Фульфией. Все, и мой голос и мое тело было несвязным, отдельным как будто я марионетка и мной манипулирует невидимая сила.

«Хорошо» Сказал Хеймич когда закончился показ. «Может кто-нибудь хочет доказать, что это поможет нам выиграть войну?» Никто не отозвался «Это сэкономит время. Итак, давайте помолчим с минуту. Я хочу чтобы каждый подумал об одном случае когда Кетнисс Эвердин искренне тронула вас. Не тогда, когда вы были поражены ее прической, не тогда, когда ее одежда пылала и не тогда когда она эффектно выпускала стрелу. Не тогда, когда Пит делал из нее, то что видели вы. Я хочу услышать один момент, когда она заставила вас почувствовать что-то по настоящему реальное»

Продолжительное молчание, и я начинаю думать, что это никогда не закончится, когда наконец-то Леви произнес «Когда он вышла добровольцем за Прим на Жатве. Потому, что я уверен, она сознательно шла на гибель»

«Хорошо. Прекрасный пример» сказал Хеймич. Он взял фиолетовый карандаш и сделал заметку в своем блокноте – «Доброволец за сестру на Жатве». Хеймич посмотрел вокруг стола: «Хто-нибудь еще?»

Я была удивлена следующим, кто имел что сказать. Это был Богс, кто на мой взгляд был мускулистым роботок который действовал только по проказу Коин. «Когда она пела песню, пока умирала маленькая девочка» Где-то в моей голове возник Богс в образе маленького мальчика который впал в уныние в общественной столовой. Может он не робот после этого.

«Верно, у кого не же не сожмется сердце при виде такого?» сказал Хеймич, и сделал запись.

«Я плакала, когда она напоила Пита снотворным, для того чтобы достать ему лекарства и когда она подарила ему прощальный поцелуй» выпалила Октавия, а затем прикрыла свой рот рукой, как будто была уверенна, что это было ошибкой.

Но Хеймич только одобрительно кивнул: «О, да. Усыпить Пита, чтобы спасти ему жизнь. Очень трогательно»

В моей голове всплывают воспоминания, быстрые и беспорядочные. Когда я взяла Риту как союзника. Моя протянутая рука к Чефу в ночной встрече. Попытка спасти Мегги. Снова и снова, когда я беру остатки ягод, что значило разные вещи для разных людей. Любовь Пита. Отказ соглашаться с правилами наравне с невероятным преимуществом. Брошенный вызов жестокости Капитолия.

Хеймич поднял свой блокнот: «Итак, вопрос в том, что общего между всем этим?»

«Это была Кетнисс» тихо сказал Гейл. «Никто не говорил ей что делать или говорить»

«Конечно, да» воскликнул Бетти. Он протянул руку и в знак одобрения похлопал по моей руке «Итак, мы должны только оставить тебя одну, правильно?» Люди засмеялись. Я только немного улыбнулась.

«Это все конечно очень хорошо, но не очень нам поможет» Раздражительно сказала Фульфия «Вообще-то, благоприятные стечения обстоятельств, которые делают ее непревзойденной в некоторой степени ограничены тут в тринадцатом дистрикте! Если вы только не предлагаете ее бросить в разгар сражения»

«Это именно то, что я и предлагаю» сказал Хеймич «Поместить ее на поле битвы и только держать включенными камеры»

«Но люди думают что она беременна!» заметил Гейл.

«Мы распространим слух, что она потеряла ребенка от электрического шока на арене» возразил Плутарх «Очень грустно. Очень печально»

Идея отослать меня сражаться очень спорная. Но Хеймич крепко держится своей идеи. Если я выполню свою работу хорошо только в реальной жизненной обстановке, тогда я должна идти. «Мы всегда даем ей наставления и указываем путь по которому нужно идти, лучшее на что мы можем надеяться, так это то, что все будет хорошо. Все это должно исходить от нее самой. Это то, на что люди отреагируют»

«Даже если мы будем осторожны мы не можем гарантировать невредимость» говорит Богс. «Она будет мишенью для каждого»

«Я хочу идти» отрезала я. «Я не помогу мятежникам здесь»

«А если тебя убьют?» спрашивает Коин

«Будьте уверены, вы получите отснятый материал. Вы сможете использовать его где-либо» отвечаю я.

«Хорошо» говорит Коин. «Но давайте заснимем первый шаг вовремя. Найдем ситуацию которая представляет наименьшую опасность и которая сможет вызвать у тебя спонтанную реакцию» Она ходит вокруг стола и изучает карту расположения дистриктов с занимаемыми позициями войск в реальном времени. «Поместите ее в Восьмой этим вечером. Тут была тяжелая бомбардировка этим утром но нападение кажется перешло в этом направлении. Я хочу, чтобы ее снабдили группой телохранителей. Камера будет снимать на земле. Хеймич, ты будешь находиться в воздухе и контактировать с ней. Давайте посмотрим что из этого получится. Кто-нибудь имеет какие либо дополнения?»

«Умойте ей лицо,» говорит Делтон. Все обернулись к нему. «Она все еще девочка, а вы сделали ее похожей на 35-летнюю. Чувство, как будто к этому приложил руку Капитолий»

Когда Коин закрывала заседание, Хеймич спросил ее можно ли ему переговорить со мной с глазу на глаз. Остальные ушли, за исключением Гейла, который неуверенно колебался стоя возле меня. «О чем ты беспокоишься» Спросил Хеймич. «Я хочу быть одним из ее телохранителей»

«Хорошо» сказала я Гейлу и он уходит. Затем остается только приглушенный шум инструментов и урчание вентиляционной системы.