Но Эрни не хотел и обижать Пэтти или – тем более! – рушить ее самооценку. Фэй уверяла, что, если ее план не сработает, Пэтти будет в отчаянии. Может быть, пойти на компромисс: дать Пэтти понять, что он в восхищении, что она необычайно соблазнительна, а потом… Да, а что потом? Притвориться больным? Сослаться на неотложные дела? Сделать вид, что у него аллергия на черные атласные простыни?

Ну нет, так позориться он не станет! Остается одно – войти и увидеть своими глазами, что она для него приготовила. Может быть, тогда станет ясно, что делать дальше.

Пэтти не спешила открывать дверь, и Эрни задумался о том, как далеко может зайти ее изощренная фантазия. Он позвонил еще раз – и услышал по ту сторону двери какой-то шорох. Готовый ко всему, Эрни ждал, когда дверь откроется.

Она не открывалась, однако из-за нее донесся голос Пэтти:

– Входи, Эрни. Я еще не совсем одета.

Что там происходит, черт побери?! Эрни чувствовал, что идет в расставленный капкан, – но выхода не было. Прислонив большую коробку к стене, он толкнул дверь – и в тот же миг услышал женский вскрик и грохот падения.

Выставив перед собой пиццу, словно оружие, Эрни ворвался в квартиру. Взору его предстала удивительная картина: Пэтти лежала поперек кровати лицом вниз, разбросав ноги в сетчатых чулках и представив взгляду Эрни чудную попку, едва прикрытую черной юбчонкой. Такой позы она явно не планировала – и тем не менее, едва взглянув на все это великолепие, Эрни ощутил шевеление в джинсах.

– Чертовы туфли! – охнула она, перекатываясь на спину.

Эрни едва не уронил пиццу, но вовремя подхватил ее, не дав шлепнуться на пол.

– Черт побери, что это на тебе?!

Пэтти поправила съехавшую набок кружевную наколку. Щеки ее пылали от досады, но глаза смело встретили взгляд Эрни.

– А ты как думаешь, что это?

Сон. Эротический сон. Фантазия подростка, ставшая явью и усиленная в тысячу раз. Вздымающаяся грудь готова выскочить из тесного лифа… Кружева на хрупких запястьях… Белоснежный передничек, прикрывающий самое интимное… Прелестные ножки в сетчатых чулках…

Теперь Эрни понял, почему она упала. Одна туфля – из тех, что так и кричат о сексе, – была еще на Пэтти, а вторая валялась посреди комнаты. У Эрни пересохло во рту. Тело охватила дрожь, а все аргументы против секса с Пэтти внезапно вылетели из головы.

– Если хочешь посмеяться, не стесняйся, – заговорила она. – Я хотела сделать тебе сюрприз. Думала, что это напомнит тебе о твоей горничной и мы славно повеселимся вместе.

– А-а…

Вся кровь его отхлынула от головы к чреслам, словарный запас снизился до нуля. Господи, и он воображал, что сможет сопротивляться! Дурень! Да он игрушка в ее руках!

Только Пэтти, кажется, об этом не подозревала.

– Но я сама все испортила, так что давай забудем об этой неудачной шутке и поужинаем. Представляю, какой у меня сейчас смешной вид!

– Что ты, вовсе нет!

Ах, если бы он мог над ней смеяться! Но Эрни охватило вожделение, грозящее изгнать все прочие мысли и чувства. Пэтти в этом фантастическом костюме на этой фантастической кровати… такого он вынести не мог. Свечи и мурлыканье саксофона придавали всей сцене аромат “фильма для взрослых”. И Эрни знал, какая ему отведена роль.

– Не надо меня утешать! Сама виновата – купила туфли на каблуках, а ходить в них не научилась. – Пэтти встала и подобрала слетевшую туфлю. – Не понимаю, как в клубах ухитряются в таких туфлях танцевать. – Опираясь рукой на кровать, она наклонилась и пристроила туфлю на ногу.

Эрни подавил стон. Пэтти, похоже, не представляет, как соблазнительно каждое ее движение! Бедняжка искренне полагает, что ее план провалился, но с каждой секундой достигает такого успеха, какой и вообразить не может!

– Положи пиццу на стол. – Она махнула рукой в сторону кухоньки и поспешила к двери, которую Эрни оставил открытой. – А стол и стулья здесь?

– Да. – Он совсем о них забыл.

Словно на деревянных ногах, Эрни вошел в кухню, положил на стол коробку с пиццей и обернулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пэтти, пыхтя, втаскивает в квартиру коробку с мебелью.

В такой ситуации джентльмен бросится даме на помощь. А неджентльмен уставится во все глаза на ее попку, туго обтянутую черной мини-юбкой. Неджентльмен забудет о галантности, едва взору его откроются черные кружевные трусики и подвязки чулок. До сих пор Эрни считал себя джентльменом: теперь он узнал, что жестоко ошибался.

Пэтти заперла дверь и повернулась к нему.

– Что ж, давай быстренько поставим мебель, а потом сядем ужинать. Пока пицца не остыла.

– Э-э-э… – он кашлянул и прочистил горло, – давай.