5. Итак, скажи мне, достойно ли это зависти? Напротив, не достойно ли рыданий и слез? Это для всякого очевидно. Завидуя имеющему такую славу, ты поступаешь подобно тому, кто, увидев связанного, наказываемого бичами и влекомого бесчисленными зверями, завидует его ранам и язвам. Поистине, сколько людей в народе, столько и для честолюбца уз, столько владык, и что всего хуже, каждый из них имеет свое особое мнение и всякий дает о служащем приговор, какой случится, ничего не разбирая; а что вздумает один или двое, то и все утверждают. Не ужаснее ли это всякого волнения, всякой бури? Ищущий славы то вдруг от радости поднимается вверх, то снова легко погружается, бывает всегда в тревоге, и никогда в покое. Еще не выходя на зрелище, и готовясь произнести речь, он беспокоится и трепещет, а после зрелища или умирает от уныния, или, опять, предается безмерной радости, - что хуже самой печали. А что радость не менее пагубна, чем печаль, это очевидно из ее действия на душу. Радость делает душу легкомысленною, надменною и непостоянною. Это можно видеть и на древних мужах. Когда, например, Давид был добр: тогда ли, когда радовался, или когда был в тесных обстоятельствах? Иудейский народ, когда был добродетелен: тогда ли, когда стенал и призывал Бога, или когда в пустыне радовался и покланялся тельцу? Потому-то и Соломон, знавший лучше всех, что такое радость, говорит: “Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира” (Еккл. 7:3). Потому и Христос ублажает скорбящих, говоря: “Блаженны плачущие” (Мф. 5:4); а радующихся почитает несчастными: “Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете” (Лк. 6:25)! И весьма справедливо. Во время забав душа бывает слабее и изнеженнее; а во время скорби укрепляется, делается целомудренною, освобождается от всех страстей, становится возвышеннее и мужественнее. Итак, зная все это, будем убегать славы народной и удовольствия, происходящего от нее, чтобы достигнуть истинной и вечной славы, которой все мы и да сподобимся благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 41

"Иисус, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит. И если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собой: как же устоит царство его? (Матф. 12: 25-26).

1. Фарисеи и прежде обвиняли Иисуса в том, что Он изгоняет бесов силой Веельзевула. Но Он тогда не обличал их, чтобы дать им время еще из больших чудес познать Его силу, и из учения Его величие. Но так как они не переставали говорить о Нем то же, то Он, наконец, обличает их. И, во-первых, доказывает Свою божественность тем, что открывает их тайные помышления; а во-вторых, тем, что легко изгоняет бесов. И как ни бесстыдно было их обвинение (а зависть, как я сказал, не заботится о том, что сказать, только бы сказать что-нибудь), Христос все же не пренебрегает им, но защищается со свойственной Ему кротостью, научая нас поступать кротко с врагами; и хотя бы они обвиняли нас в том, в чем мы по собственному сознанию невиновны, хотя бы их обвинения не имели никакого основания, - не смущаться и не терять спокойствия духа, но со всяким долготерпением защищать себя перед ними. Так поступил Спаситель и с фарисеями, яснейшим образом показывая, что они говорят ложь. Имеющему беса несвойственно было показывать столь великую кротость и знать тайные помышления. Фарисеи, частью потому, что их мнение было слишком бесстыдно, а частью по опасению народа, не смели обнаружить своих обвинений, держали их в уме. Но Спаситель, желая показать им, что Он знает и самые мысли их, не упоминает о том, в чем они обвиняли Его, и не обнаруживает их злобы, но опровергает их возражения, предоставляя собственной их совести уличить их во лжи. У Него было только одно попечение - доставлять пользу согрешающим, а не обнаруживать их согрешений. Если бы Он захотел продолжать Свою защиту и посрамить фарисеев, и потом подвергнуть их жесточайшему наказанию, Он весьма легко мог бы сделать это. Но Спаситель, оставив все это, старался только о том, чтобы истребить в них любовь к прениям, научить кротости, и через то сделать способнее к исправлению. Как же Он защищается перед ними? Он не приводит им слов Писаний (потому что они не внимали Писанию и извратили бы его смысл), но употребляет общие доказательства. "Всякое царство", говорит Он, "разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом", если разделится, скоро разрушится. Поистине, не столько гибельны внешние войны, сколько внутренние; то же бывает в обществах, то же и во всех делах. Но Спаситель берет пример с того, что известнее. Что на земле сильнее царства? Нет ничего; но и оно погибает от возмущений. Если же кто признает, что и царство, разделившись, при всем своем величии, сокрушается, то, что скажет он о городе и доме? Будет ли что мало или велико, если оно восстает само против себя, то погибает. Итак, если Я, имея в себе беса, посредством его изгоняю других бесов, то значит между бесами несогласие и распря, и они восстают один на другого; если же они восстают друг на друга, то их сила погибла и разрушилась. "И если", говорит Спаситель, "сатана сатану изгоняет" (Он не сказал - бесов, показывая, что между ними находится великое согласие), "то он разделился сам с собой". Если же он разделился, то лишился силы и погиб; а если погиб, то, как может изгнать другого? Видишь ли, как смешно их обвинение, как оно безрассудно, какое в нем противоречие! Один и тот же человек не может сказать, что он и силен, и изгоняет бесов, и притом силен оттого, от чего бы ему должно было потерять силу. Вот первое опровержение. Второе, следующее за ним, касалось учеников. Спаситель, опровергая противящихся Ему фарисеев, всегда приводит не одно, но два и три доказательства, желая совершенно обуздать их бесстыдство. Так поступил Он и в споре о субботе, указывая на Давида, на священников, и на свидетельство Писания: "милости хочу, а не жертвы" (Ос. 6:6), и на причину установления субботы: "для человека", говорит Он, "суббота" (Мрк. 2:27). Так поступает и здесь. После первого опровержения Он приводит другое, яснейшее. "И если Я силой веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьей силой изгоняют" (Матф. 12:27)?

2. Смотри, с какой кротостью и здесь Он говорит им. Он не сказал: ученики Мои, или апостолы; но: "сыновья ваши", - чтобы, если фарисеи захотят мыслить столь же благородно, как Его ученики, подать им к тому случай; а если они пребудут в прежней неблагодарности и не оставят своего бесстыдства, лишить их всякого оправдания. Смысл же слов Его следующий: апостолы чьей силой изгоняют бесов? Апостолы уже изгоняли бесов, получив на то власть от Спасителя; но фарисеи не обвиняли их. Они вооружались не против дел, но против лица. Поэтому Христос, желая показать, что одна зависть причиной их обвинения, указывает и на апостолов. Если Я, как вы говорите, изгоняю бесов силой Веельзевула, то тем более они, как получившие на то власть от Меня. Однако же вы ничего подобного об них не говорите. Почему же вы Меня, даровавшего им такую власть, обвиняете, а их освобождаете от обвинений? Впрочем, это не избавит вас от наказания, но подвергнет даже еще большему. Потому-то Спаситель и присовокупил: "они будут вам судьями". Если ученики Мои, будучи одного с вами рода и получив одинаковое образование, веруют в Меня и повинуются Мне, то, очевидно, что они осудят тех, которые делают и говорят противное. "Если же Я Духом Божьим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божье" (Матф. 12:28). Что значит – "царствие"? Мое пришествие. Смотри, как Он опять привлекает их к Себе, врачует и старается привести к познанию Себя, и показывает им, что они вооружаются против собственных благ и восстают против своего спасения. Вам, говорит Он, должно бы радоваться и ликовать, что Я пришел даровать те великие и неизреченные блага, о которых издревле возвещали пророки, и что настало время вашего благоденствия; а вы поступаете напротив, и не только не принимаете благ, но еще клевещете и выдумываете ложные обвинения на Того, Кто предлагает вам их. Святой Матфей говорит: "если же Я Духом Божьим изгоняю бесов"; а Лука: "если же Я перстом Божьим изгоняю бесов" (Лук. 11:20), - показывая этим, что изгнание бесов есть дело высочайшей силы и особенной благодати. Из этих слов можно было бы сделать такое заключение: если это справедливо, то значит, что Сын Божий пришел. Но Христос не говорит этого прямо; чтобы не возбудить их ненависти, Он только намекает на это словами: "то, конечно, достигло до вас Царствие Божье". Какая мудрость! За что фарисеи обвиняли Спасителя, тем Он ясно доказал им Свое пришествие. Далее, чтобы привлечь их к Себе, Он не сказал просто: "достигло Царствие", но прибавил – "до вас"; как бы так говорил Он: настало время вашего блаженства. Итак, что же вы не радуетесь своим благам? Для чего вооружаетесь против своего спасения? Вот теперь настало время, о котором издревле предсказывали пророки. Вот признак проповеданного ими пришествия: бесы изгоняются силой божественной. Что они изгоняются, это вы сами знаете; а что изгоняются силой божественной, это свидетельствуют дела. Сатана не может ныне быть сильным; он по необходимости сделался слабым. Но слабый не может, подобно сильному, изгонять сильного беса. Так говорил Спаситель для того, чтобы показать силу, происходящую от любви, и бессилие от несогласия и раздора. Потому-то Он беспрестанно всюду побуждает и учеников Своих к любви, и особенно еще потому, что дьявол всячески старается истребить ее. После второго опровержения, Он приводит и третье, говоря: "как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного? и тогда расхитит дом его" (Матф. 12:29)? Что сатана не может изгонять сатану, это ясно из предыдущего, а что иначе и невозможно изгнать сатану, как победив его сначала - и с этим все согласны. Что же означают слова Христа? Ничего более, как только усиливают то, что Он сказал прежде. Я не только не хочу иметь сообщником дьявола, - как бы так говорит Он, - но даже веду с ним брань и связываю его; доказательством служит то, что Я расхитил сосуды его. Заметь, как Христос опровергает клевету, которую фарисеи старались возвести на Него. Они хотели доказать, что Он не Своей властью изгоняет бесов; а Он, напротив, доказывает, что не только бесов, но самого их начальника прежде всего Он связал по Своей власти, и победил его собственной Своей силой. Это подтверждается самым делом. Если дьявол есть начальник, а бесы его подчиненные, то, как можно пленить этих последних, когда он сам не будет побежден и покорен? В этих словах, мне кажется, можно усматривать еще и пророчество. Не только бесы суть сосуды дьявола, но и люди, творящие его дела. Итак, очевидно, здесь говорится не только о том, что Он изгоняет бесов, но и о том, что Он рассеет весь мрак заблуждений во вселенной, разрушит все козни дьявольские и сделает их недействительными. Он не сказал: похитит, но – "расхитит", показывая тем, что у Него есть власть на это.

3. Христос называет сатану сильным не потому, что он таков по природе, - нет!
– но указывая на его прежнюю большую власть, какую он имел над нами по нашей беспечности. "Кто не со Мной, тот против Меня; и кто не собирает со Мной, тот расточает" (Матф. 12:30). Вот и четвертое опровержение. Какое Мое намерение? говорит Христос. Привести людей к Богу, научить их добродетели, возвестить им царствие. А чего хотят дьявол и бесы? Противного этому. Итак, каким образом тот, кто не собирает со Мной и кто не за Меня, будет помогать Мне? И что Я говорю - помогать? Напротив, он еще старается расточать Мое. Как же поэтому не только не помогающий Мне, но еще расточающий Мое, может иметь со Мной такое согласие, чтобы стал со Мной вместе изгонять бесов? Это говорил Он, кажется, не о дьяволе только, но и о самом Себе, так как Он сам противодействует дьяволу и расточает ему принадлежащее. Почему же Он говорит: кто не со Мной, тот против Меня? Потому что он не собирает вместе с Ним. Если же это справедливо, то таков именно должен быть тот, кто против Него? Если не содействующий Христу называется врагом, то тем более враг тот, кто вооружается на Него. Все же это, говорит Он, для того, чтобы показать великую и непримиримую вражду Свою с дьяволом. Скажи мне, не против ли тебя тот, кто не хочет помогать, когда тебе нужно воевать с кем-нибудь? Если же говорит Он в другом месте: "кто не против вас, тот за вас" (Лук. 9:50), то это не противоречит сказанному здесь. Здесь Он указал, кто их противник, а там показывает, кто их соучастник, потому что сказано: "Твоим именем" изгоняют "бесов" (Матф. 7:22)? Мне кажется, что здесь Христос намекает и на иудеев, поставляя их вместе с дьяволом. И они были против Него, и расточали то, что Он собирал. А что Он здесь намекает и на них, это доказывается следующими словами Спасителя: "посему говорю вам: всякий грех и хула простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам" (Матф. 12:31). Таким образом, уничтожив клевету их, решив их возражение и показав их безрассудное упорство, Он напоследок устрашает их, поскольку в деле совета и исправления не маловажно и то, чтобы не только отвечать на все вопросы и убеждать, но и угрожать, что часто и делает тот, кто дает законы и советы.

Хотя слова Иисуса Христа и кажутся очень неясными, но если вникнем, то легко поймем их. Итак, сначала внимательно выслушаем эти слова: "Всякий грех и хула", говорит Он, "простятся человекам, а хула на Духа не простится человекам. Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем" (Матф. 12:31-32). Что же значат эти слова? Вы много обо мне говорили, что Я обманщик, что Я противник Божий. Я вам это прощу и не потребую вашего наказания, если вы раскаетесь; но хула на Духа не отпустится и кающимся. Как же это? Ведь и эта вина была отпущена раскаявшимся. Многие из тех, которые изрыгали хулу на Духа, впоследствии уверовали, и все им было отпущено. Что же значат эти слова? То, что грех против Духа Святого преимущественно непростителен. Почему же? Потому, что Христа не знали, кто Он был; а о Духе получили уже достаточное познание. Так, что ни говорили пророки, говорили по внушению Духа, и в ветхом завете все имели о Нем очень ясное понятие. Итак, слова Христа имеют такое значение: пусть вы соблазняетесь Мной по плоти, в которую Я облекся; но можете ли вы сказать и о Духе, что Его не знаем? Потому-то хула ваша и будет непростительна, и здесь и там понесете за нее наказание. Многие хотя здесь только были наказаны, как, например, блудник, недостойно приобщившийся тайнам у коринфян, но вы - и здесь, и там. Итак, Я вам отпускаю все то, чем вы Меня злословили прежде креста, даже и то, что вы хотите распять Меня на кресте, и самое неверие ваше не будет поставлено вам в вину. Веровавшие прежде креста не имели полной веры, - потому Он везде запрещает объявлять о Себе кому-либо прежде страдания, и на самом кресте молился, чтобы отпущен был иудеям грех их. Но что вы говорили о Духе, то не будет прощено вам. А что Христос указывает на хулу, которую говорили против Него иудеи прежде креста, то это видно из следующего: "если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему". Почему? Потому, что Дух Святой вам известен, а вы не стыдитесь отвергать очевидную истину. Если уж вы говорите, что Меня не знаете, то, несомненно, знаете, что изгонять бесов и совершать исцеления есть дело Духа Святого. Итак, не Меня только поносите, но и Духа Святого. Потому и наказание ваше, как здесь, так и там, неизбежно. Одни наказываются и здесь, и там; другие только здесь; иные только там; а иные ни здесь, ни там. И здесь и там, - как, например, эти самые хулители Духа Святого. Они и здесь понесли наказание, когда подвержены были ужасным бедствиям, по взятии их города, и там понесут жесточайшее, как жители Содома, и многие другие. Там только, - как, например, палимый пламенем богач, не имевший даже одной капли воды. Здесь, - как, например, блудник коринфский. Ни здесь, ни там, - как апостолы, как пророки, как блаженный Иов: а их страдания были не следствием наказания, а подвигами и борьбой.

4. Итак, постараемся иметь одинаковую с ними участь; если же не с ними, то, по крайней мере, с теми, которые здесь очистились от грехов. Поистине, страшен тот суд, неизбежно наказание, нестерпимы мучения. Если же ты и здесь не хочешь понести наказания, то сам себя осуждай, и требуй сам у себя отчета. Послушай, что говорит Павел: "ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы" (1 Кор. 11:31). Если будешь поступать так, постепенно простираясь на пути к совершенству, то достигнешь и венца. Но спросишь: как требовать от самого себя отчета? Восплачь, восстенай горько, смиряй, изнуряй себя и вспоминай о каждом твоем прегрешении; это немалое мучение для души. Кто испытал сердечное сокрушение, тот знает, что душа больше всего этим мучится; кто вспоминал о грехах своих, тот знает скорбь, происходящую отсюда. Вот почему и Бог за такое раскаяние в награду полагает оправдание, говоря: "говори ты, чтоб оправдаться" (Иса. 43:26). Немалым, истинно немалым средством к исправлению служит то, чтобы, сознавши все грехи свои, непрестанно представлять и размышлять о них. Кто это делает, тот в такое придет сокрушение, что признает себя недостойным и жить. А кто так рассуждает, тот будет мягче всякого воска. И не только осуждай себя за блуд, прелюбодеяние и другие грехи, которые всеми признаются за тяжкие; но собери в уме своем и тайные наветы, клеветы, злословие, тщеславие, зависть и все тому подобное. И эти пороки немалое понесут наказание. И клеветник ввергнется в геенну; и упивающийся вином не будет иметь места в царстве небесном; и не любящий ближнего так оскорбляет Бога, что и мученичеством своим не бывает угоден Ему. И тот, кто не радит о домашних своих, отвергся веры; и тот, кто бедных презирает, в огонь ввергается. Итак, не считай эти пороки маловажными, но все собери в уме своем, и напиши их как в книге. Если ты напишешь, то Бог сотрет их. Если же ты не напишешь, то Бог впишет их и потребует твоего наказания. Лучше же нам самим вписать их и видеть изглаженными Богом, нежели, забывая о них, заставлять самого Бога представить их перед глазами нашими в день судный. Итак, чтобы этого не случилось, внимательно все разберем, и мы найдем тогда, что во многом виновны. Кто, например, чист от любостяжания? Не указывай мне на то, что ты не слишком был любостяжателен; и за малое понесешь то же самое наказание. Помышляй об этом и раскаивайся. Кто не оскорбляет другого? А это ввергает в геенну. Кто тайно не злословил ближнего? А это лишает царствия. Кто не надмевался? А этот более всех нечист. Кто не смотрел похотливыми очами? А этот считается наравне с блудником. Кто без причины не гневался на брата своего? А такой повинен суду. Кто не клялся? А это от лукавого. Кто не преступал клятвы? А это более, нежели от лукавого. Кто не служил мамоне? А такой отпал от законного служения Христу. Я мог бы исчислить вам много и других пороков; но и этих довольно, чтобы привести к сокрушению не окаменевшего сердцем и не дошедшего еще до бесчувственности. И если каждое из этих преступлений повергает в геенну, то чего не сделают они, когда совокупятся вместе? Каким же образом, скажешь, можно спастись? Употребляя против недугов равносильные врачевства - милосердие, молитвы, скорбь, раскаяние, смирение, сердце сокрушенное, презрение к земным благам. Бесчисленные пути Бог предложил к спасению, если только мы захотим быть внимательными. Будем же внимательны, будем всячески стараться об исцелении ран наших, творя милостыню, удерживая гнев к оскорбившим нас, благодаря за все Бога, постясь по силам, молясь с искренним сердцем, приобретая друзей себе "от богатства неправедного" (Лук. 16:9). Таким образом, мы можем получить прощение в грехах наших, и удостоиться обещанных благ, - чего да сподобимся все мы, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 42

"Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым, ибо дерево познается по плоду" (Матф. 12:33).

1. Опять, иным образом, Господь стыдит фарисеев, не довольствуясь прежними обличениями. И делает это не с тем намерением, чтобы Себя освободить от обвинения, - для этого довольно было и прежних доказательств, - но с тем, чтобы противящихся Ему исправить. Сказанное же Им имеет такой смысл: никто из вас не обвинял исцеленных в том, что они не исцелились, и не говорил, что освободить от беса дело злое. В самом деле, хотя они и крайне были бесстыдны, но не могли того сказать. И потому, не охуждая дел, возносили клевету на творящего их. Но Христос показывает, что такое обвинение несообразно ни с общим смыслом, ни с самым положением дел. А это уже признак крайнего бесстыдства - не только поступать злонамеренно, но и сплетать нечто такое, что даже с общими понятиями несообразно. И посмотри, как Спаситель устраняет Своими словами всякое возражение. Не сказал Он: согласитесь, что дерево хорошо, потому что плод хорош; но, чтобы с большей силой заградить им уста и показать Свою уступчивость и их бесстыдство, говорит: если вы хотите порицать дела Мои, пусть будет так; только бы не было в обвинениях ваших несообразности и противоречия. Таким образом, яснее могло обнаружиться бесстыдство их в деле совершенно очевидном, и Он мог сказать им: напрасно вы лукавите, когда в словах ваших заключается противоречие. В самом деле, о дереве судят по плоду, а не о плоде по дереву, а вы поступаете наоборот. Правда, что плод родится от дерева; но узнавать дерево надобно по плоду. Поэтому следовало бы и вам или доказать, что дела Мои худы, когда хотите обвинять Меня, или, раз хвалите дела Мои, то вместе и Меня, совершающего их, освободить от ваших обвинений. А вы напротив поступаете. Не находя ничего предосудительного в делах Моих, которые представляют плод, вы осуждаете дерево, - называете Меня беснующимся. Это уже верх безумия. Дерево доброе не может приносить плодов худых, равно как и на оборот, как сказал это Спаситель еще прежде, и подтвердил теперь. Следовательно, обвинения фарисеев заключали в себе противоречие, и были совершенно несообразны с действительностью. Далее, так как не о Себе самом говорит Спаситель, а о Духе Святом, то и произносит обличения Свои с большей строгостью: "порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы" (Матф. 12:34)? В этих словах заключается и обвинение фарисеев, и доказательство вышесказанного. Вот вы, говорит Спаситель, будучи худыми деревами, не можете приносить и доброго плода. Потому Я и не удивляюсь, что вы произносите такие слова; происходя от злого рода, вы и воспитаны худо, и усвоили себе мысли худые. И заметь, с какой осторожностью, предотвращающей всякое ухищрение противников, Он выражает Свои обвинения. Он не сказал: как вы можете говорить доброе, будучи порождениями ехидн, - потому что одно с другим не имеет соотношения, но говорит: "как вы можете говорить доброе, будучи злы"? А порождениями ехидн назвал их потому, что они хвастались своими предками. Итак, чтобы показать, что нет им от того никакой пользы, Он отсекает их от родства с Авраамом и дает им других предков, имеющих такой же нрав, как и они, и, таким образом, лишает их того благородства, которым они гордились. "От избытка сердца", говорит Он, "говорят уста". Здесь вновь дает Он видеть божество Свое, ведающее сокровенные помышления, а также показывает, что фарисеи понесут наказание не только за дела, но и за злые мысли; показывает и то, что Он, как Бог, знает эти мысли. А впрочем, возможно и людям знать их. Естественно, чтобы слова изливались наружу через уста, когда внутренность переполнена злом. Поэтому, когда ты слышишь человека, произносящего худые слова, то не думай, что в нем лежит лишь столько зла, сколько показывается в словах, а заключай, что источник его гораздо еще обильнее, потому что выражаемое наружно есть только избыток внутреннего. Видишь ли, какой крепкий удар наносит Христос фарисеям? Если слова их так исполнены зла, и происходят от духа дьявольского, то подумай, каков должен быть корень и источник этих слов. Обыкновенно так бывает, что язык, удерживаемый стыдом, еще не все худое изливает в словах; напротив, сердце, не имея никого из людей свидетелем своих движений, бесстрашно порождает в себе всякое зло, какое только захочет, потому что оно не много думает о Боге. Слова предлагаются в слух всех и взвешиваются всеми, а сердце укрывается в тени, и потому меньше зла бывает на языке, больше в сердце. Но когда уже слишком много скопится его внутри, тогда с большим стремлением выходит наружу то, что доселе было скрываемо. И как мучащиеся рвотой сначала силятся удерживать в себе рвущиеся из них мокроты, а потом, когда уже не в силах владеть собой, выбрасывают нечистоту в большом количестве, так и наполненные злыми помышлениями, наконец, изливают их в злоречивом осуждении ближнего. "Добрый человек", говорит Спаситель, "из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое" (Матф. 12:35).

2. Не думай, говорит Спаситель, чтоб так было только с людьми злыми; напротив, и с добрыми то же происходит. И у них больше скрывается добродетели внутри, нежели, сколько является наружно в словах. Через это Господь показал, что как фарисеев должно почитать более злыми, нежели каковыми они представлялись в словах своих, так напротив Он более был благ, нежели, сколько открывалось из речей Его. А под словом: "сокровище" Он разумеет множество. Далее Он опять наводит на них великий страх. Не думайте, говорит Он, чтобы этим только все и ограничилось, - чтобы злоречие подверглось только осуждению людей. Нет; все злоречивые понесут еще крайнее наказание на последнем суде. Он не сказал здесь – "вы", частью для того, чтоб сообщить наставление всем людям, частью для того, чтоб не произнести слишком жестокого и огорчительного слова. "Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда" (Матф. 12:36). Праздное слово есть слово несообразное с делом, ложное, дышащее клеветой, а также, по изъяснению некоторых, и пустое слово, например: возбуждающее неприличный смех, срамное, бесстыдное, неблагопристойное. "Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься" (Матф. 12:37). Видишь ли, как безобиден суд? Как кротки требования ответа? Не по речам другого, но по твоим собственным словам Судья произнесет приговор. Что может быть справедливее этого? В твоей ведь власти и говорить и не говорить. Поэтому не злословимым надобно страшиться и трепетать, а злословящим, потому что не злословимые должны будут оправдываться в том, что о них разносимы были недобрые слухи, но злословящие дадут ответ в том, что они говорили о других худо. На них-то падет вся беда. Итак, терпящим от злых слухов не о чем заботиться, потому что не потребуется от них ответа в том, что другие говорили о них худо, но говорившим худо надобно страшиться и трепетать, потому что они за свое злоязычие потребованы будут к суду. Поистине, это дьявольская сеть, это такой грех, который никакого не приносит удовольствия, а только один вред. Поистине, злое сокровище копит в душе своей злоязычник. Если одержимый дурными мокротами сам больше всех терпит от них, и впадает в болезнь, то тем более скапливающий внутри себя злобу, которая горче всякой желчи, потерпит жесточайший вред и причинит себе лютую болезнь. Если изрыгаемые им слова так много огорчают других, то еще гораздо большую скорбь причинят они душе, породившей их. Умышляющий зло прежде всех убивает самого себя, точно так же, как раздувающий огонь нередко сам сгорает, и бьющий по алмазу причиняет вред самому себе, и наступающий на острые гвозди наносит сам себе кровавую рану. Таков умеющий великодушно принимать и переносить обиды: он подобен алмазу, острым гвоздям и огню, а думавший обидеть его оказывается ничтожнее грязи! Итак, не то худо, когда обижают тебя; а то худо, когда ты обижаешь других, или когда не умеешь переносить обид. Как много обижаем был Давид! Как много обижал его Саул! Но кто же вышел сильнее и счастливее? И кто оказался несчастнее и достойнее жалости? Не тот ли, кто обижал? Рассмотрим это ближе. Саул обещался, если Давид убьет иноплеменника, принять Давида к себе в родство, выдать за него с великой охотой дочь свою. Давид убил иноплеменника; что же Саул? Нарушил данное слово, и не только не выдал за него (старшей дочери), но и старался умертвить его. Кто же заслужил большую честь? Саул мучился тоской и давим был злым духом; а Давид своей победой и благоволением Божьим стяжал славу, и воссиял светлее солнца. Саул, слыша песнопения жен, снедался завистью; а Давид, перенося все молчаливо, привлек и привязал к себе всех. И потом, когда он имел в руках своих Саула и пощадил его, кто был тогда счастлив и кто несчастен? Кто был слабее и кто сильнее? Не Давид ли явился сильнейшим, когда он, имея возможность по праву отомстить врагу своему, не захотел того? Без сомнения. У Саула было вооруженное войско; а Давид имел сподручницей и помощницей правду, которая сильнее тысячи войск. А потому, и после столь многих неправедных злоумышлений, претерпленных им, он не захотел умертвить Саула, хотя был и вправе сделать это. Он знал из прежних опытов, что не причинение зла другому, а претерпение зла делает людей сильнейшими. Так бывает и с телами, так и с деревьями. А Иаков не терпел ли обид, не терпел ли зла от Лавана? Но кто ж оказался сильнее: Лаван ли, который уже имел его в своих руках, и, однако же, не смел прикоснуться к нему, будучи объят страхом и трепетом, или Иаков, который, не имея у себя ни оружия, ни множества воинов, был для него страшнее тысячи царей?