Анчутка откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Будь Антон лет на пять моложе, это зрелище привело бы его в восторг, но он, слава богу, уже не сопливый юнец, голых баб повидал достаточно. Неказистая какая-то анчутка, обычно они настоящие красавицы, как модели из модных журналов, только не такие тощие. А у этой фигурка неплоха, но лицо подкачало, слишком крупные черты и какие-то рубленые. Впрочем, фигура тоже не идеальна, грудь маленькая, ребра выпирают…

Анчутка накинула халатик, и зрелище закончилось, началась работа. Теперь надо наблюдать, при необходимости давать объекту разъяснения, а в случаях, предусмотренных инструкцией, вызывать дежурного психолога либо охрану. Впрочем, у Антона такой случай был только один раз, когда псилон начал колдовать и чуть не расплавил замок в двери. Тогда в комнату подали сонный газ, охранники в респираторах скрутили инопланетянина и куда-то уволокли, больше этот псилон в тюремный блок не вернулся. И правильно, хороший пришелец — мертвый пришелец, чем меньше их на Земле, тем лучше. Анчутки, правда, в постели, говорят, хороши, но Антон это не проверял и не собирался проверять, его психика дорога ему как память.

Быстро она, однако, перестала бродить по комнате. Уселась в кресло, закрыла глаза и сидит, как будто уснула. А что у нее в мозгу творится, интересно… Ничего особенного, просто размышляет о чем-то. Странная анчутка, в норме она сейчас должна копошиться около двери, пытаться открыть замок. А потом, когда поймет, что замок не открывается, она начнет кричать: люди, где вы? Выпустите меня отсюда! А она сидит и размышляет, да напряженно как, мозговая активность почти что зашкаливает. Может, психолога позвать?

Анчутка открыла глаза и провела рукой по затылку. Сложная диаграмма перед глазами Антона распалась на части и растворилась, превратившись в тускло-серый прямоугольник. Датчик отцепила, сука.

Встала, скинула халат. Покрутила головой по сторонам, улыбнулась, приятная у нее улыбка, милая такая, добрая, анчутки — они все на первый взгляд добрые. Встала точно напротив камеры, подняла руки и повернулась вокруг оси на триста шестьдесят градусов. Дескать, смотри, наблюдатель, какая я голая. Не понял… Она, что, камеру вычислила? Так быстро?!

Антон протянул палец к кнопке вызова психолога, подумал немного и отдернул палец. Сегодня дежурит сам Иван Васильевич, подменяет Вячеслава Петровича, тот заболел. Иван Васильевич в принципе мужик неплохой, но уж очень строгий. Как видит Антона — все время ругается, что он в игры играет на рабочем месте. Антон уже наловчился автоматически сворачивать окно игры при его появлении, но он все равно все понимает, не ругается, правда, только качает головой укоризненно и языком цокает. Крутого психолога просто так не проведешь. Нет, ну его на фиг, не нужно пока его вызывать, обидится еще, что не по делу вызвали, Виктору Анатольевичу настучит… А у Антона выговор пока еще не снят за тот случай, когда его гаишники пьяным повязали. Волки позорные, могли войти в положение, перед ними ведь не хрен собачий был, а офицер правоохранительных органов, старший лейтенант. Все мы люди, имеем право на маленькие слабости. И не такой уж пьяный он тогда был, нормально ехал, проблем не создавал и опасности не представлял, нечего было бросаться с жезлом прямо под колеса. Уроды, блин.

Впрочем, с пивом надо завязывать. Одна бутылка в день — это не страшно, да и две-три, в общем-то, тоже не страшно, немцы, вон, каждый день пьют по кружке за обедом и по две за ужином и не спиваются. Главное — не злоупотреблять. Надо будет, пожалуй, устроить себе разгрузочный день завтра, не начинать с утра, как только дежурство закончится, а… Ну, не знаю, сделать что-нибудь хорошее, с телкой той встретиться, например, как ее зовут… Анька, что ли… Зазвонил внутренний телефон.

— Дежурный оператор старший лейтенант Прохоров, — представился Антон.

— Антон, это Виктор, — сказал из трубки Виктор Ильич. — Как там дела?

— Согласно распорядку, Виктор Ильич, — заявил Антон. — Происшествий не случилось и все такое.

— Как Инна?

— Какая Инна?

— Ну, анчутка, которую вчера привезли.

— Ее Инна зовут? — удивился Антон. — В сопроводиловке имя не написано.

— Так впиши, все равно балду гоняешь, — велел Виктор Ильич. — Как она, хлопот не доставляет?

— Никак нет, — ответил Антон. — Отличная анчутка, побольше бы таких. Ходит по камере голая, сиськами трясет.

Виктор Ильич неодобрительно хихикнул.

— Ты с ней уже разговаривал? — спросил он.

— Пока нет. Она не стучалась, не кричала, вообще ничего. Вначале в кресле сидела, а потом разделась и стала кривляться перед камерой. А теперь вообще за компьютер уселась, вон, в Интернет выходит.

Антон щелкнул мышью, открылось окно, отображающее копию экрана, на который сейчас смотрела анчутка. Антон рассмеялся.

— Не поверите, Виктор Ильич, — сказал он. — Она порнуху смотрит.

Виктор Ильич странно хмыкнул.

— Ты там не увлекайся, на другие приборы тоже посматривай, — посоветовал он. — А то я тебя знаю, голая женщина смотрит на голых женщин — тебя от такого зрелища за уши не оттащишь. Как у нее с мозговой активностью, кстати?

Антон досадливо крякнул. Он должен был сразу доложить, что она сняла датчик, это не то чтобы чрезвычайное происшествие, но немаловажный факт, о нем нужно докладывать незамедлительно. Что-то сегодня голова совсем не варит…

— Ничего прибор не показывает, — сказал Антон. — Наверное, датчик отвалился. Уже не первый случай, кстати, техники вообще от рук отбились.