Стихи и песни
вернуться

Чарская Лидия Алексеевна
Шрифт:

Мать и дитя

Твои глазки — бирюза, Твои кудри — лен… Я люблю твои глаза, Твоей речи звон.
* * *
Я люблю твой голосок, Мягкий взмах бровей… Пухлый ротик, что цветок, Алый мака лепесток, Пурпура красней… Но и глазки, и уста, Локоны и взор, Вся земная красота Перед сердцем — вздор!
* * *
Сердце быть твое должно Кротко как сейчас, Как цветок свежо оно, Чистоты святой полно И молитв за нас!

Туман

Взгляни, туман седой ползет вблизи реки… Твои печальные глаза полны тоски. Твои печальные глаза теперь мои И от меня души твоей ты не таи. Твоя любовь давно моя, моя давно, Твоё, мой гений, существо мне отдано. Не надо грусти и тоски, больной тоски. Взгляни, рассеялся туман вблизи реки. Про все минувшее давно забудь, забудь. Я вновь твоя, склонись ко мне, ко мне на грудь.

Друзья

У Оленьки-крошки, шалуньи большой, Есть много собачек породы одной. Трезорка и Бишка милее других; Балует Олюша любимцев своих. Трезорка и Бишка предружно живут И крошку-хозяйку свою стерегут. Играют и скачут с ней целые дни, Потом отдыхают все вместе они. Взгляните-ка, дети, как смирно подряд На нашем портрете три друга сидят.

Вдохновение

Как женщина капризно иногда И как ребенок своевольно, То замолчит оно на долгие года, То зазвучит мучительно и больно. То лаской обожжет горячею порой, То злобно задрожит бессилием и гневом, То разольется вдруг прелестной и живой Мелодией с чарующим напевом. Изменчиво, как северные дни, В сиянье солнечном запрятавшие слезы, То жаркое до зноя, как они, То расточающее грозы. И все ж оно царит, и все ж оно поет, И дышат им жрецы его до века, И храм его велик, и этот храм цветет В жилище сердца человека!

Очарованьем ночи мглистой…

Очарованьем ночи мглистой Моя душа покорена, — Из дали огненно-искристой: Глядит надзвездная страна. За грань высокого предела Летят послушные мечты, И ждет небесного удела Душа при виде красоты… Но в блеске дивного чертога В смятенье меркнет мысль моя — И жаждет зреть земного бога, Уйдя в надзвездные края!

Выбор

Жил да был король на свете Важный, хмурый и седой… В том же самом королевстве Жил и рыцарь молодой. За гранитными стенами В пышной свите, во дворце Юный паж ютился скромно С первым пухом на лице. Юный паж, король и рыцарь, Все влюбились вдруг за-раз В чернокудрую принцессу С светозарным блеском глаз. Чернокудрою принцессой Каждый жаждал обладать… Но кому ж она решится Сердце гордое отдать? — «Я владею королевством,— (Ей сказал король), — и вам Вместе с верным мудрым сердцем Власть и трон мои отдам». — «На турнире, в честь прекрасной Выйду я на смертный бой И её прославлю имя» (Рыцарь клялся головой). Паж молчал… Но взором нежным Много-много говорил… Правда, власти королевской Он ни мало не сулил, Правда, даже громкой славы Не посмел он обещать… Но за то любить умел он, И умел… молчать.

Здесь и там

Тишина… полумрак… фимиам и лампады, Лик Христа, озаренный сияньем огней… Здесь все полно таинственной, тихой отрады, Чуждой ныне десяткам милльонов людей. Здесь все кротко и мирно… Здесь тишь и лампады… Здесь священное пенье молитв и псалмов… А у «них» там сейчас — разрываясь, снаряды Вырывают у родины лучших сынов. И жужжат неустанно, как жуткие шмели, Смертоносные пули, трещит пулемет, И под вой неумолчной и грозной шрапнели В бой кровавый за ротою рота идет, Покрывая свой путь незабвенною славой, Поливая его кровью смелых бойцов… Боже Светлый, Могучий, Всесильный и Правый! Сохрани наших братьев, мужей и отцов! Сохрани сыновей матерям одиноким, Что здесь молятся слезно под кровом Твоим И над ужасом брани кровавым, жестоким Пусть зареет скорей Твой посол херувим С светлой вестью далекого, яркого рая, С пышной ветвью оливы в прекрасных руках Да промчится он всюду, о мире взывая, Сея свет и надежду в усталых сердцах. И, забыв про вражду, про кровавые брани, Воин на землю бросит дымящийся штык И в молитве дрожащие сложатся длани, И настанет блаженства и радости миг. И обнимет сестра возвращенного брата, И прильнет к груди сына счастливая мать, И, любовью к отчизне священной объята, Возвратится с победой геройская рать.