Шрифт:
Колхаун догадывается, что поводья, переброшенные через седло, зацепились за ствол акации.
«Наконец-то попалась! Слава Богу, слава Богу!»
Колхаун бросается вперед, сдерживая торжествующий крик, чтобы его не услышали те, что позади. Через секунду капитан уже около всадника без головы – загадочного всадника, которого он так долго и тщетно преследовал!
Глава ХСII. ВЫНУЖДЕННОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
Колхаун хватается за поводья.
Конь пробует вырваться, но не может – ему мешают зацепившиеся за акацию поводья; он только описывает круги вокруг куста, который его держит.
Его всадник ничего не замечает и не делает никаких попыток, чтобы избежать плена; он неподвижно сидит в ceдле, не мешая коню вертеться.
После некоторой борьбы гнедой покоряется и позволяет привязать себя.
Колхаун вскрикивает от радости.
Но мелькнувшая мысль заставляет его сразу замолчать: ведь он еще сделал не все, что задумал.
Что же он задумал?
Это известно только ему; и, судя по тому, как он озирается вокруг, нетрудно догадаться, что он не хотел бы, чтобы другие проникли в его тайну.
Внимательно осмотрев окружающие заросли и прислушавшись, он приступает к делу.
Человеку непосвященному его поведение показалось бы очень странным. Он достает нож, приподнимает полу серапе над грудью всадника без головы и наклоняется к нему, словно намереваясь вонзить лезвие в его сердце.
Нож уже занесен... Вряд ли что-нибудь может остановить его удар...
И все-таки рука не опускается. Ее останавливает раздающееся из зарослей восклицание, и на поляне появляется человек. Это Зеб Стумп.
– Прекратите эту игру! – кричит охотник, быстро пробираясь на лошади через низкий кустарник.– Прекратите, я говорю!
– Какую игру? – спрашивает отставной капитан в замешательстве, незаметно пряча нож.– О чем вы говорите? Эта скотина запуталась в кустах. Я боялся, что она снова удерет, и хотел перерезать ей глотку, чтобы положить конец ее штучкам.
– Ах, вот оно что! Ну, а я полагаю, что резать ей глотку незачем. Можно обойтись и без этого. А впрочем, вы о какой глотке говорите – о лошадиной?
– Конечно.
– Само собой. Ведь над человеком эту операцию кто-то уже проделал – если это, конечно, человек. А как вам кажется, мистер Колхаун?
– Черт его знает! Я ничего не могу понять. У меня еще не было времени как следует взглянуть на него. Я только что его догнал... Силы небесные! – продолжает он с притворным удивлением. – Ведь это же тело человека-мертвеца!
– Последнее, пожалуй, верно. Вряд ли он может быть живым без головы на плечах. Под этой тряпкой как будто ничего не спрятано, а?
– Нет. Мне кажется, там нет ничего.
– Приподнимите ее немножко, и поглядим.
– Мне не хочется прикасаться к нему. У него такой жуткий вид!
– Странно! Минуту назад вы не были так брезгливы. Что это вдруг с вами стало?
– Ну... – запинаясь, произносит Колхаун, – я был возбужден погоней. Был очень зол на эту лошадь и решил положить конец ее фокусам...
– Ладно, – перебивает его Зеб, – тогда я сам этим займусь... Так, так...– продолжает охотник, подъезжая ближе и рассматривая страшную фигуру. – Да, это действительно тело человека. Мертвец, и совершенно одеревенелый... Стойте!–восклицает он, приподнимая полу серапе. – Да ведь это же труп того самого человека, убийство которого сейчас расследуется! Ваш двоюродный брат – молодой Пойндекстер. Это он!
– Кажется, вы правы... О Боже, это действительно он!
– Иосафат! – продолжает Зеб, прикидываясь удивленным.
– Ну и загадка! Ладно, нам нечего терять здесь время в размышлениях. Лучше всего будет, если мы доставим труп на место так, как он есть, в седле, – он, видно, сидит достаточно крепко. Коня этого я знаю; думаю, что за моей кобылой он пойдет не упрямясь... Ну-ка, старушка, поздоровайся с ним! Ну, не бойся! Разве ты не видишь, что это твой старый приятель? Правда, ему туговато пришлось за последнее время. Нет ничего удивительного, что ты его не узнала, – уж сколько времени его никто не чистил!
Пока охотник говорил, гнедой и старая кобыла коснулись друг друга мордами и дружелюбно фыркнули.
– Я так и думал! – восклицает Зеб, освобождая запутавшиеся в акации поводья.– В обществе моей кобылы гнедой спокойно пойдет за нами. Во всяком случае, нет необходимости резать ему глотку... Ну, а теперь, мистер Колхаун, – говорит охотник, испытующе глядя на него, – не думаете ли вы, что нам пора двинуться в путь? Суд, наверно, продолжается, а если так, то, конечно, мы можем там понадобиться. Мне кажется, что с нами теперь свидетель, который может пролить свет на это дело, и мустангера либо повесят, либо оправдают. Ну как, вы готовы ехать обратно?