«Как странно. Мне он представлялся чудовищем, жутким типом, отвратительным, гнусным… А он – самый обычный человек. Лицо приятное. Толстенький. Наверное, обходительный был. Я встречала похожих на него. Очень хорошие клиенты… Никогда бы не подумала, что он способен на подобное!»

Я был поражен ее словами. Она не злорадствовала, не торжествовала, просто удивлялась тому, что человеческая подлость может иметь такую безобидную внешность…

– Да, – шепотом выговорила Дертоса.

– Теперь подумай сама: мог ли я назвать имя заказчика тайной страже герцога? – Туризинд чуть улыбнулся. – Во-первых, они бы мне не поверили. Я ведь наемник, у меня не может быть «благородных порывов», не так ли? Да ты и сама не поверила бы, если бы я рассказал тебе обо всем раньше. А если бы тайная стража решила, что я над ней издеваюсь, то несладко бы мне пришлось! Ну и во-вторых, если бы мне все-таки поверили… у прачки и ее дочери были бы неприятности, а им и без того досталось.

– Да, – сказала Дертоса. – Я поняла.

Туризинд поднялся и, ни слова не прибавив, ушел в темноту. Дертоса долго сидела в неподвижности, пока сон не сморил ее.

Нападение произошло на рассвете, в странный, серый, как будто несуществующий час между сном и пробуждением, когда сновидения становятся хрупкими и легко рвутся, превращаясь в кошмары наяву.

Кусты, окружающие небольшую поляну, где горел костер, вдруг буквально вскипели: отовсюду полезли бесшумные твари. Они действовали слаженно, как будто ими руководил единый, разум. Одновременно выскочили на поляну, одновременно набросились на сгрудившихся вокруг костра людей.

Туризинд проснулся от громкого выкрика:

– Гоблины!

Он схватился за меч и вскочил на ноги. Сна как не бывало. Прямо на него напирало гигантское существо, заросшее густым темно-бурым волосом. Ручищи монстра сжимали кривые мечи. Крохотные глазки яростно горели багровым пламенем. Гротескный облик чудовища устрашал именно сходством с человеческим; однако все в гоблине было преувеличением или искажением оригинала; он казался отражением человека в кривом зеркале. Рост его превышал рост Туризинда в полтора раза; черты лица представляли собой расплывшееся и смазанное подобие обычного мужского лица. Мощная мускулатура пугала не столько таившейся в ней силой, сколько чрезмерностью, невозможностью.

Тихо рыча сквозь оскаленные зубы, монстр надвигался на Туризинда. Наемник быстро наклонился, уходя от удара, и выпрямляясь, увидел, что еще одно чудовище атакует Конана.

Тот отбивался уверенно; и то, как он орудовал мечом, свидетельствовало о давней привычке. Жуткий вид гоблина не устрашал Конана ни в малейшей степени. То ли у человека, причастного к тайной страже герцога, не было воображения, то ли он попросту привык иметь дело с нелюдями.

Тем не менее, Конану приходилось туго: монстр превосходил его ростом более чем на две головы. Даже высокому, широкоплечему киммерийцу непросто было отбиваться от нависающей над ним громадины.

Куда ни бросишь взгляд, повсюду кишели гоблины. Их, как казалось в первое мгновение, было невероятно много: их бугрящиеся мышцами косматые тела заполонили всю поляну.

Туризинд поймал себя на том, что оценивает ситуацию взглядом командира, имеющего под началом целый отряд: так, бывало, он осматривался по сторонам, когда его наемники сталкивались с неприятелем неожиданно, в неудобном для сражении месте.

«У них есть свой командир, Гайон, – одернул себя Туризинд. – Твоя задача – заботиться о себе, Конане и особенно о Дертосе».

На мгновение он представил себе Дертосу в лапах у гоблинов, и ужас захлестнул его. Туризинд усилием воли подавил видение. Только этого еще не хватало – распереживаться во время боя! Такого не должен позволять себе ни один новичок.

Туризинд не стал отбивать новый удар своего противника. Он опять нырнул под кривой зазубренный клинок, мелькнувший в руках у гоблина. Чудовище, следует отдать ему должное, орудовал своими мечами исключительно ловко. Это производило основательное впечатление – особенно если учесть огромные размеры и неуклюжее телосложение гоблина.

Краем глаза Туризинд все время следил за Дертосой, но девушка пока что оставалась незамеченной. Она пряталась в кустах, среди колючих веток, покрытых огромными пышными цветами. Это растение цвело почти все лето. Туризинд не знал его названия. Он вообще мало интересовался растительным и природным миром – разве что с точки зрения гастрономической: как всякий бывалый наемник Туризинд превосходно разбирался, что съедобно, а что – нет, и особенное значение он придавал ядовитым растениям.

Цветы, среди которых пряталась Дертоса, были как раз из числа ядовитых, и при том – исключительно красивые. Если их собрать в букет и преподнести какой-нибудь дерзкой красавице, то одной ночи, проведенной в одной спальне с роскошным букетом, будет довольно для того, чтобы розы навек увяли на щеках красотки.

Туризинд, впрочем, надеялся на то, что Дертосе недолго сидеть в этих кустах. Сражения, подобные этому, не длятся долго. Кроме того, Дертоса – не вполне человек. Кто знает, какое влияние оказывает аромат этих цветов на болотное племя! Может быть, для болотницы он будет бодрящим, а не убийственным.

Странно, но гоблины действительно не замечали девушку. Да и сам Туризинд, хоть и знал, где она прячется, скоро перестал ее видеть. Похоже, Дертоса в совершенстве овладела искусством становиться невидимой и сливаться с окружающей природой, как это делают друиды. Что ж, тем лучше. Одной заботой меньше. Туризинд с удвоенной яростью набросился на своего противника. Он пырнул того мечом в бок.