Эбергард с интересом посмотрел на художника, который, в свою очередь, с удивлением глядел на графа.

— Заслужил ли я вашу милость, принцесса?

— Неужели вы, госпочин граф, уже забыли наше странное приключение в Шарлоттенбрунском лесу, когда вы мне спасли жизнь? Мне кажется, я, несмотря на все ваши старания везде удаляться от меня, должна выказывать вам свою признательность тем, что живо интересуюсь всем, что касается вас. Поэтому я сегодня с удовольствием слушала рассказы о Монте-Веро.

— Как я благодарен вам, ваше высочество, за то, что вы так высоко цените маленькую услугу, которую мне удалось оказать вам,— проговорил Эбергард, и, обратившись к Конраду Вильденбруку, продолжил: — Очень жаль, что я не имел удовольствия приветствовать вас в Монте-Веро как немца.

— Господин фон Вельс был так любезен…

— О, он мой большой друг…

— Он сообщил мне, что вы, господин граф, на несколько лет отправились в Европу.

— Когда же посетили вы мою новую родину?

— Восемь месяцев назад. Ваши управляющие показывали мне плантации, поля и леса, и я рад сообщить вам, что ваша колония находится в наилучшем состоянии. Я даже привез зарисовки некоторых мест Монте-Веро, которые особенно красивы.

— Вы очень обрадовали меня, господин Вильденбрук, можно ли мне видеть ваши эскизы?

— Я тоже желаю видеть их — вы возбудили мое любопытство,— сказала принцесса.

— Позвольте мне, ваше высочество, посвятить их вам.

— Но ведь в таком случае я лишу их господина графа.

— Я сделаю копии,— ответил художник,— и не премину поднести их вам, господин граф,— прекрасное воспоминание о принадлежащем вам рае.

— Вы очень щедры, господин Вильденбрук! Я надеюсь благодаря этим картинам увидеть, наконец, графа Монте-Веро в нашем замке, что до сих пор не удавалось, несмотря на приглашение моей августейшей матери.

— Милостивая принцесса,— отвечал Эбергард, между тем как художник продолжал беседу с Арма-ном,— нами всеми повелевает деспот, против которого я уже часто замышлял революционные заговоры, жестокий, неумолимый деспот — время. Со времени моего приезда я посвящаю свои незначительные силы некоторым предприятиям.

— Я слышала о них.

— У меня остается так мало времени, что я должен просить извинения…

— Мне казалось, что после той незабвенной ночи я имела некоторое преимущество, но теперь вижу, что ошиблась! — проговорила Шарлотта, поднося к губам поданный ей бокал с шампанским.

В эту минуту мимо беседовавших под звуки музыки пронеслись танцующие пары — королева с принцем Августом, княжна Ольга с принцем Этьеном, графиня Монно с кавалером де Вилларанка и другие. Эбергард посмотрел на танцующих, и взгляд его встретился со взглядом красавицы княжны, которая при каждом повороте устремляла на него свои темные холодные глаза.

Заметила ли это принцесса?

Юстус фон Арман пригласил на танец какую-то придворную даму, между тем как художника подозвали к королю, который вместе с хозяином стоял у окна.

В зале стало жарко; фонтаны с душистой водой не могли уже освежать и очищать тяжелый воздух. Король, сопровождаемый князем и художником, отправился в голубую гостиную. Присутствующие, предаваясь веселью, не заметили, как удалился король, только от внимания принцессы Шарлотты это не ускользнуло.

— Ваше высочество, вы, кажется, не любите танцевать? — спросил Эбергард, прерывая молчание.

— Я предпочитаю, подобно моему августейшему дяде, прохладу одной из боковых комнат, потрудитесь проводить меня туда, господин граф.

Эбергард отворил дверь в зеркальной стене, и принцесса вошла в прохладную залу, наполненную светом красноватых светильников, где сидели и прохаживались отдельные гости. Увидев ее под руку с графом Монте-Веро, придворные стали мало-помалу удаляться, чтобы не мешать.

Тихо доносились звуки музыки; на стенах висели портреты мужчин и дам в русских национальных костюмах — изысканное немое общество, с которым прекрасная пара вскоре осталась наедине.

Шарлотта не заметила, как гости один за другим вышли из залы; она была слишком увлечена беседой с Эбергардом и часто подымала на него свои прекрасные кроткие глаза.

Принцесса любила Монте-Веро; она не могла больше скрывать этого — сердце ее радостно забилось при сегодняшней встрече с ним. Она любила этого прекрасного человека, каждое слово которого, каждое движение обнаруживали его внутреннее совершенство и благородство, она любила его тем сильнее, чем сдержаннее он был при своей очевидной искренней привязанности; это спокойствие при такой глубине чувств, это изумительное умение владеть собой производили еще большее впечатление на юную принцессу, которая увидела в нем олицетворение своего идеала и впервые в жизни полюбила пылко и нежно.