— Фукс! — воскликнул он громко и решительно.— Господин Ренар!

Это действительно были Фукс и Эдуард.

Они опешили от неожиданности, подумав, что встретили кого-нибудь из знакомых.

Увидев постороннего человека, преступники бросились бежать. Люсьен погнался за ними, призывая на помощь. Рыжий Эде свернул в одну сторону, Фукс — в другую. Люсьен стал преследовать Фукса.

Увидев, что его настигают, Фукс выхватил кинжал. В ответ Люсьен направил на него револьвер.

В это время откуда ни возьмись появились полицейские, и Фукс тотчас был окружен.

Силы были слишком неравны, и Фукс счел за благо сдаться. При этом он заявил с насмешливой улыбкой:

— Только без рук, господа, терпеть не могу насилия.

С этими словами Фукс сделал знак стоявшему на углу извозчику, бросил ему пятифранковую монету и в сопровождении полицейских уселся в экипаж.

Люсьен Авантье следовал за ними на другом извозчике и был счастлив от сознания того, что, по крайней мере, один из двух опасных преступников не избегнет теперь наказания.

В полицейском участке чиновники убедились, что задержанный — действительно Фукс, или «господин Ренар».

Фукса повезли в Мазас, временную тюрьму, и через несколько недель судьба его была решена. Несмотря на то, что он свалил всю вину на Эдуарда, участие его в преступлениях было настолько очевидно, что его приговорили к смертной казни.

Между тем Рыжий Эде не терял времени. Перебрав все возможные средства, чтобы спасти своего товарища, он решил искать помощи в Ангулемском дворце. С величайшей осторожностью пробрался он туда и обратился к Леоне и Шлеве с просьбой помешать исполнению приговора.

Расчет его был точен. В Ангулемском дворце бывают сильные мира сего, люди влиятельные и знатные. Кроме того мстительный барон не упустит возможности спасти Фукса от гильотины и тем самым обрести в его лице надежного исполнителя своих коварных замыслов.

Чтобы убедить барона, Эде употребил все свое красноречие, ибо дело предстояло не только трудное, но и рискованное: смертный приговор был уже представлен на утверждение императору.

Барон знал, что Наполеон с уважением относился к решениям окружного суда и никогда не пользовался своим влиянием, чтобы добиться их пересмотра.

Между тем, промедление было воистину смерти подобно. Как только император утверждал приговор своей подписью, преступника тотчас же перевозили в тюрьму Ла-Рокет и вскоре предавали казни.

Думая о том, как помочь Фуксу, барон вспомнил человека, который мог бы оказать большую помощь в этом деле, несмотря на то, что услугами его он до сих пор пренебрегал; это был господин д'Эпервье, начальник тюрьмы Ла-Рокет.

Господин д'Эпервье был частым посетителем Ангулемского дворца и ревностным поклонником графини Понинской, которую он называл богиней греховной красоты и прелести.

Начальник тюрьмы вел широкий образ жизни, что позволяло думать о нем, как о человеке богатом и влиятельном, а частые визиты в Ангулемский дворец свидетельствовали о его смелости.

После недолгих размышлений Шлеве решил, что господин д'Эпервье — как раз тот человек, который может спасти Фукса от гильотины. В свою очередь, Фукс был как раз тем человеком, который поможет ему, барону Шлеве, свести счеты с князем Монте-Веро. Фукс уже не раз доказывал ему свою преданность.

Тем временем Фукс был перевезен в закрытой арестантской карете из Мазаса в Ла-Рокет. Это было равносильно объявлению смертной казни, назначенной через два дня.

Это обстоятельство неприятно поразило Фукса. Если из Мазаса бежать было невозможно, то из тюрьмы Ла-Рокет — тем более.

Однако, когда его ввели в камеру на первом этаже, он первым делом измерил толщину стены, проверил прочность решетки на маленьком оконце и осмотрел крепкую железную дверь с небольшим отверстием внизу, через которое ему подавали пищу, сравнительно вкусную и питательную.

С мрачным юмором он заметил себе, что его хотят откормить для последнего шествия, чтобы было кого казнить и чтобы не оскорбить взоры парижан, предавая смерти полумертвеца.

Впрочем, ему было вовсе не до смеха, когда он, обследовав свою камеру, выглянул в зарешеченное оконце и увидел усиленный караул в тюремном дворе. Бежать отсюда было невозможно.

Да, бежать из тюрьмы Ла-Рокет невозможно, но для Фукса не было ничего невозможного. И даже здесь, в тесной камере, откуда только один выход — на эшафот, он все-таки не терял надежды силой или же хитростью, но спастись.

Итак, он составил план: при первой возможности, когда надзиратель вечером войдет в его камеру, наброситься на него и задушить, а потом переодеться в его платье и, обманув охрану, выбраться за ворота. В случае неудачи терять ему было нечего…