Эмбра покачала головой в деланном изумлении и метнула в незнакомца молнию, но человечек успел перескочить через кучу разбитых полок и нырнуть в темное отверстие, уводившее куда-то вниз.

Эмбра нахмурилась.

— Лезть туда я отказываюсь, — заявила она своим компаньонам, повиснув в воздухе над их головами. — Почему бы нам не перебраться на балкон? Оттуда мы сможем увидеть его приближение, если он задумает вернуться.

— Что? — каркнул Краер, потирая больное горло. — Вы же в конце концов завладели этим драгоценным Камнем. Так что давайте-ка убираться отсюда, пока здесь не собрались все остальные волшебники и преступники со всего Дарсара!

— Скоро уберемся, — ответила Эмбра. — Но сначала мне обязательно нужно сделать еще одну вещь!

Она отвернулась от своих друзей и полетела к светящимся столбам.

У нее за спиной дружно застонали Хоукрил и Краер.

Ингрил Амбелтер оторвал взгляд от сцены, разворачивавшейся в глубинах стеклянного шара, и взглянул на барона, вскинув бровь в безмолвном вопросе.

Фаерод Серебряное Древо улыбнулся.

— Предательство и молодость мага всегда идут рука об руку; когда я имею дело с молодыми волшебниками, то ничего другого просто не ожидаю. Но зато и я не чувствую никакой привязанности к такому магу и не считаю, что несу потерю, когда мне приходится пожертвовать его жизнью. Кламантл уже мало чем может быть нам полезен. Но в любом случае используйте его до конца.

Повелитель Заклинаний кивнул, повернулся и проговорил, глядя в шар с мрачной улыбкой:

— Уже сбежал, Кламантл? Да будь же посмелее!

Его пальцы чуть заметно пошевелились, и он увидел, что Кламантл весь напрягся, как только уловил волшебный приказ. Стремительно удиравший маг замер между небом и землей, и только его дрожащие руки и гримаса на лице говорили о том, что он всеми силами сопротивлялся посторонней власти. Но очень быстро сопротивление прекратилось, он развернулся на месте и, уже будучи под полным контролем Повелителя Заклинаний, помчался обратно к куполу.

В глазах поспешавшего навстречу своей гибели Кламантла застыли ужас и безнадежность.

Владычица Самоцветов парила над открытыми книгами и читала написанное вслух.

— Тогда Золотой Грифон… — пробормотала она, беспокойно кружась в воздухе и задумчиво морща лоб.

Затем она переменилась в лице, как будто ее осенила какая-то важная мысль, и, держа Камень в руке, внесла его в один из световых столбов.

Никакого видимого результата из этого не воспоследовало, так что, немного подождав, Эмбра перенесла Камень в другой световой столб. Увидев, что и в этом случае ничего не произошло, волшебница пожала плечами и вернулась к чтению…

И громко охнула и побледнела. Проделанный ею опыт с Камнем заставил надпись на одной из страниц измениться.

«Поелику владеешь ты хоть двумя Дваерами, то посильно тебе пробудить Спящего короля. То соделай таково: притронься к двум камням враз и проговори вслух…»

Эмбра снова и снова перечитывала эти несколько строк, стремясь запечатлеть — нет, выжечь! — в памяти все до единого знака. Она была уже почти уверена в том, что ей это удалось, когда буквы замерцали и перед ее глазами оказалась та же самая надпись, которую она видела во время своего первого полета к книгам: зашифрованные ключи к местонахождению Дваера. Ключи, которые, вполне возможно, могли иметь смысл, но тем не менее — она была твердо в этом уверена — были ложными.

В конце концов она помотала головой.

— Здесь написано о Доме Серебряного Древа, — вслух сказала она себе, — Но или я ошибаюсь, или это уловка — ведь камень был здесь, во-он в той яме.

И как будто в ответ на ее слова Четверых оглушил страшный грохот, а в следующее мгновение ослепили лучи яркого солнечного света — это часть купола оказалась разбита страшным взрывом, происшедшим снаружи. Огромные камни градом посыпались вниз, сбив на пол летавшую под потолком волшебницу, но книги, сквозь которые пролетали гигантские блоки, оставались такими же, какими были всегда: неосязаемыми, непоколебимыми и невозмутимыми.

Единодушно вскрикнув в тревоге, трое мужчин, как один, ринулись вперед, на помощь Эмбре.

Они вряд ли обратили внимание на то, что сверху свалилось нечто маленькое, похожее на паука. Предмет упал прямо у них за спинами. Если бы кому-нибудь из них пришло в голову рассматривать его, то можно было бы заметить, что под толстым слоем пыли предмет был весь залит кровью и слегка подергивался, как раздавленный паук. Это была правая рука мужчины. И совсем недавно она принадлежала волшебнику Кламантлу Бейрлдоуну.

В чем-чем, а в недостатке сообразительности Фаерода Серебряное Древо никогда нельзя было упрекнуть. Но при этом он редко позволял себе явно проявить какое-либо чувство, за исключением, пожалуй, зловещей угрозы. Он сохранял внешнее спокойствие, делая вид, что ничего не понимает, выжидал и непрерывно наблюдал, как все три волшебника из его Темной тройки плели свои собственные предательства. И искал способ наилучшим образом использовать их преступления в своих интересах.

Сейчас один из полезных инструментов оказался уничтожен, и пришло время направить в нужную сторону последний.