— Ты опоздал, Дэннис.

— Такая у меня работа. Если ты полицейский, быть пунктуальным практически невозможно. Правительство во всем виновато. То и дело выпускает преступников на свободу.

Данни снял цепочку и открыл мне дверь. Я прошел за ним на кухню. Данни был босой, его футболка вылезла сзади из штанов. Выглядел он неопрятно, и это говорило о том, что он весь день просидел дома, не выходя на улицу.

— Будешь чай или еще что-нибудь? — спросил он, включая чайник.

— Пожалуй, от чая не откажусь. — Я положил пакет с долей Данни на разделочный стол. — Вот твои деньги.

Данни кивнул, доставая две кружки с верхней полки:

— Хорошо.

— Ничего, если я закурю?

— Обычно ты не спрашиваешь.

— Ну, я смотрю, ты немного не в духе, и решил, что вежливость не помешает.

Он повернулся ко мне. На его лице промелькнуло что-то вроде отвращения.

— А ты, я смотрю, совсем не переживаешь из-за того, что произошло.

Я закурил.

— Переживаю. Но дело сделано, а сожалениями ничего не исправишь. Зато в следующий раз будем умнее.

— Сожаления тут ни при чем. Мы серьезно влипли, Дэннис, полицейские это дело так просто не оставят. По крайней мере пока не поймают виновных, то есть нас.

Я почувствовал, что устал от споров. Когда-то у меня был шанс стать сантехником и без проблем получать гораздо больше денег, чем я получаю сейчас. В этот момент, я пожалел, что не пошел этим путем.

— Данни, ты не понимаешь, как ведется расследование. Все дело в уликах. Если ты оставляешь улику на месте преступления, полиция будет идти по ее следу, пока не найдет тебя.

— Не говори со мной таким тоном, Дэннис. Я не маленький.

— Но если улик нет, преступника невозможно выследить и расследование заходит в тупик.

Данни вздохнул, потом стал разливать чай. Я смотрел, как он размешивает сахар ложкой. Данни был взволнован, очень взволнован. Наверное, я ошибся, когда решил, что его психика выдержит. Я глубоко затянулся сигаретой, обдумывая ситуацию.

— Знаешь, когда я вижу, как ты куришь, мне самому хочется закурить.

— Угощайся. — Я протянул Данни пачку.

— Ты дашь мне сигарету? Черт возьми, Дэннис, ты готов втянуть меня во что угодно! И это притом, что ты коп…

Он поставил передо мной кружку с чаем, который оказался невкусным. Слабо заварен и слишком много молока.

— Извини, что так получилось, Данни. Я не знал, что в машине были таможенники. Если бы знал, я бы к ним на пушечный выстрел не подошел.

— А что ты вообще знал, когда шел на дело?

Данни не был знаком с Реймондом и, насколько я знал, даже никогда не слышал о нем. По вполне понятным причинам я хотел, чтобы мое знакомство с мистером Кином оставалось только между ним и мной.

— Да почти ничего, — ответил я. — Серьезно.

Данни подумал пару секунд и спросил:

— А как ты узнал, что они будут там, у «Тихой пристани»?

— Эти трое? По всей видимости, заказчик подставил этих людей, организовав им встречу со своими деловыми партнерами. Все, что мне нужно было сделать, — убрать их, когда они будут на месте.

Данни покачал головой и вздохнул.

— Знаешь, я думал об этом целый день. Если они были таможенниками… Подумай сам, если они были таможенниками, как твой знакомый мог узнать, что они будут там?

— По его словам, они брали взятки. Что-то связанное с шантажом, не знаю подробностей. У них рыльце было в пушку, они влезли туда, куда их не просили влезать.

— Хорошо. А ты уверен, что мы не оставили улик?

— Если мы не заговорим, им нас не найти.

— Но что если они найдут улики, ведущие к твоему заказчику? Если эти парни были замешаны во взяточничестве, полиция рано или поздно обнаружит это, так ведь? А если их темные делишки как-то пересекаются с твоим заказчиком, то сыщикам не составит труда выйти и на него.

— Ничего такого не произойдет. Все было тщательно спланировано.

— Но это не самое страшное, — продолжил Данни, не обращая внимания на мои слова.

Я посмотрел на него с удивлением:

— А что самое страшное?

— Вдруг эти люди были добропорядочными гражданами?

Я начал уставать от такого разговора.

— Послушай, Данни. Заказчик — мужчина средних лет, который за свою жизнь заработал немало денег. Я пытаюсь тебе объяснить, что он не дурак. Он по определению не станет делать ничего такого, из-за чего можно вляпаться в какое-нибудь дерьмо. — Я докурил сигарету, допил чай и бросил окурок в кружку.