Накануне я позвонил в Коулман-Хауз якобы для того, чтобы рассказать Карле о предъявленном Марку Уэллсу обвинении и чтобы договориться о встрече, во время которой собирался спросить ее о звонках. Но вчера вечером ее не оказалось на месте. Я попытался связаться с ней сегодня утром, до того как мы выехали к Фоксам, но опять не смог, потому что у них было совещание. Хотя, с другой стороны, незачем было торопить события. Наш разговор мог и подождать.

Я поправил галстук и постучал в дверь медным дверным молотком. Нам тут же открыла крупная женщина средних лет, одетая в свитер и длинную юбку. Она выглядела очень уставшей, у нее были мешки под глазами, но, несмотря на это, она держалась достаточно хорошо и даже улыбнулась, приветствуя нас.

— Вы детектив Милн?

— Здравствуйте, миссис Фокс, — мы пожали друг другу руки. — Это мой коллега, констебль Малик. — Малик и миссис Фокс тоже пожали друг другу руки, и она предложила нам войти.

Мы проследовали за ней через прихожую в большую затемненную гостиную. В комнате ярко горел камин, и в одном из кресел лицом к огню сидел невысокий бородатый мужчина в очках. Увидев нас, он медленно встал и представился:

— Мартин Фокс.

Если миссис Фокс держалась хорошо, то про ее мужа можно было сказать обратное. Он весь согнулся под тяжестью несчастья, говорил медленно и с большим усилием. Казалось, горе окутало его, словно зловещее облако. Я почувствовал это, как только подошел к нему на расстояние пяти футов.

Мы сели на диван, и миссис Фокс спросила, не хотим ли мы чего-нибудь выпить. Малик и я попросили чаю, и она удалилась на кухню.

Пока миссис Фокс готовила нам чай, Малик выразил свои искренние соболезнования отцу Мириам.

Мистер Фокс сидел в кресле, запрокинув голову и не глядя на нас.

— Это была мучительная смерть? — спросил он, медленно и тщательно подбирая слова. — Она сильно мучалась, пока умирала? Пожалуйста, скажите мне правду.

Мы с Маликом обменялись взглядами.

— Смерть наступила практически мгновенно, мистер Фокс, — ответил я. — Мириам не мучалась, в этом я совершенно уверен.

— В газетах было сказано только то, что она умерла от ножевых ранений.

— Это единственная деталь, которую мы сообщили прессе, — подтвердил я. — Им не стоит знать больше.

— Сколько раз он ее ударил? — спросил мистер Фокс.

— Мириам умерла от одной раны, — сказал я, умалчивая о нанесенных ей после смерти увечьях.

— За что? — глухо простонал он. — Знают ли эти убийцы, какую боль причиняют людям? Тем, кто остается жить?

Я страстно мечтал о сигарете, но мне даже не нужно было спрашивать, чтобы понять, что здесь не курят.

— Боюсь, многие из них даже не подозревают о том, что причиняют кому-то страдания. Если бы они знали, то дважды подумали бы, прежде чем делать подобные вещи, — проговорил я.

— Как вы считаете, этот мужчина… человек, который убил мою Мириам… он понимал, что делает?

Я вдруг вспомнил о семьях убитых мной таможенников и бухгалтера. Я знал, что делал. Всегда знал.

— Точно не могу вам сказать, мистер Фокс.

— Это не важно. Таких людей надо пристреливать, как собак. Я всегда считал смертный приговор неоправданной жестокостью. Думал, что цивилизованное общество не может убивать своих граждан вне зависимости от того, какие преступления они совершили. Но теперь… — Его лицо, которое я по-прежнему видел только в профиль, исказила ужасная боль. — Я бы сам спустил курок. Не задумываясь.

Прежде чем я успел произнести стандартную речь о том, что его чувства понятны, но в корне неправильны, к моему величайшему облегчению из кухни вернулась миссис Фокс. Ее муж угрюмо замолчал. По всей видимости, он всю неделю делился с ней подобными мыслями. Миссис Фокс села напротив мужа, так что мы оказались между ними, и налила нам чай.

— Мы приехали, — начал я, — чтобы рассказать вам о том, что выяснилось в ходе расследования, и обрисовать, как будут развиваться события в связи с тем, что мы задержали подозреваемого.

— Кто этот человек, которому предъявили обвинение? — спросила миссис Фокс.

Я рассказал ей, чем занимался Марк Уэллс и в каких отношениях состоял с ее покойной дочерью, стараясь не слишком вдаваться в детали. Пока не начался суд, офицеры полиции должны быть осторожны в своих высказываниях о деле, чтобы не навредить беспристрастному разбирательству.

— Думаете, это он убил Мириам? — спросила миссис Фокс, когда я закончил.

— Ублюдок, — прорычал ее муж. Миссис Фокс посмотрела на него с укоризной, хотя она скорее всего чувствовала то же самое.