– Для меня это не важно. Я сама могу себя обеспечить, – отвечала Энжела.

– Ну а что же тебе нравится во мне?

– Твоя душа… – отвечала она.

Наутро Герберт устроил все так, чтобы иметь возможность обстоятельно поговорить с глазу на глаз с Альбертом. Он использовал удачную вилку, доканывая оппонента его же оружием.

– Ты не хочешь смешивать личное с деловым? – начал он утреннюю беседу.

– Это так, – взволновано ответил парень.

– Но настаивая на этом, ты оказываешься в таком положении, что никто, даже ты сам, не сможешь разобраться, искренни ли твои чувства к Энжеле, или ты испытываешь их потому, что тебе это выгодно.

– Да…

– Следовательно, необходимо действительно разделить личное с деловым. Я возьму тебя на работу, и это позволит тебе закрепиться в стране и избавит от необходимости ухаживать за Энжелой. В таком случае ваши отношения будут развиваться естественно… Энжеле нужны любовь, внимание, нежность…

– Я никогда не встречал таких родителей… Уж не вы ли выставили ее фотографию в Интернет? – пошутил Альберт.

– Я, – сухо ответил Герберт. – Точнее, Эльза. Альберт затих и, казалось, больше не мог выдавить из себя ни слова.

– А ты вообще помалкивай, Штирлиц, – в свою очередь грубо пошутил Герберт.

– А я молчу… – протяжно промолвил ухажер. Было видно, что он в шоке, и не знает, радоваться ли ему невинности дочери, или поражаться козням родителей. Он не посмел спросить, кто же в таком случае переписывался с ним, Энжела или ее родители…

– Давай вернемся к делу, – сухо предложил Герберт.

Они подробно обсудили детали, и Альберт сказал, что заедет в церковь помолиться, покаяться и поблагодарить Бога…

Потом они вышли покурить, и к ним присоединилась Энжела. Прощаясь, Альберт пожал Герберту руку.

– Спасибо вам… Спасибо вам, что доставили сюда Энжелу… – нескладно начал он.

– Товар доставлен! – весело объявила Энжела, не очень понимая двойной смысл своей шутки.

Но когда они отошли в сторону попрощаться, Герберт, с умилением наблюдая нежность и осторожность, с которой Альберт поцеловал его дочь, подумал, что его забавные заботы были не напрасны…

По возвращении Адлер усадил родителей Эльзы на кухне и провел вразумительную политинформацию, все подробно разъяснив «купечеству». Путем долгих проб и ошибок он установил, что с людьми лучше разговаривать, чем держать их в неведении, иначе они неизбежно начинают подпольничать. Закончив, он подвел итог:

– Итак, я предложил Альберту разделить личное с деловым, а там посмотрим. Да, он находится в стране по студенческой визе. Она заканчивается через пару недель. Он собирается продлить визу еще на полгода. Известно,

что он подумывал о фиктивном браке с какой-нибудь местной жительницей, хотя, надо отдать ему должное, отзывался о подобных замыслах с отвращением. Конечно, ясно, что ему было бы очень выгодно жениться на Энжеле и таким образом получить западное гражданство. Однако я верю, что выгода не исключает возможности и сонаправленности с ней чисто человеческих чувств, например любви, привязанности, верности… Так что если начальный интерес у нашего претендента, возможно, и был корыстным, то в недалеком будущем чувства вполне могут начать превалировать. Кроме того, нужно отдать ему должное: с самого начала он отмечал неудобство своего положения, и, скорее, мы навязались к нему, чем он просил нас о чем-либо…

– А по-человечески нельзя? Нельзя дать Энжеле право самой найти себе молодого человека без таких проблем?

– А без проблем не бывает, да и никогда и не было. Ведь прежде тоже зачастую женились на приданом. И родители суетились, стараясь для своего чада подходящую партию либо из своего круга подыскать, либо женились на богатстве, либо на бесприданной юной красоте, как в чеховской «Анне на шее»… В сегодняшней жизни ведь ничего не изменилось: барышни-бесприданницы хотят найти принца или на худой конец обеспеченного, бедные юноши – богатую невесту, а обеспеченные ищут молодость и красоту… И женятся, и живут, и многие даже вполне счастливы…

– Ну, это все понятно… Чай, не вчера на свет родились… Но он-то ведь, кажется, ко всему еще и шпион, – заявила теща.

– Утверждает, что бывший шпион, а теперь с этим завязал…

– Бывших шпионов не бывает… – с кривой улыбкой добавил тесть.

– Ну, вы же бывший танкист. Вот вы в каком звании?

– Старшой я… только я ж в запасе… – смутился тесть.

– Ну, вот, товарищ старший лейтенант. А Альберт – тоже то ли старший лейтенант, а может, уже и капитан разведки в запасе.

– Знаем мы их «запас»…

– Ну, что ж, в таком случае, мы последний раз послужим отечеству. Что же, России теперь сидеть впотьмах и не знать, что в мире делается? Шпионы – ведь это глаза и уши нашей родины! – ответил Герберт, сделав вид, что ничуть не шутит, и «купечество» сникло и больше эту тему не поднимало.

…Адлеры вернулись из поездки совершенно отстраненными и расслабленными. В понедельник Энжела соблаговолила явиться в офис к полудню, и обнаружила там своего неудавшегося ухажера Эдди, которого в конце прошлой недели Адлер спровадил на такси домой, в город, где проживали его родители. Предполагалось, что он будет продолжать работать, но оттуда, из дома. И все это потому, что Эдди чрезвычайно раздражал Энжелу… Он, видите ли, посмел ее возжелать, а получив отказ, спутался с сотрудницей боливийкой, которая была старше его лет на двадцать, и вот теперь приехал ее навестить.