– В таком раскладе действительно, – рассеянно киваю я. – Конечно, со мной захотят побеседовать, но это можно будет уладить.

– Отлично, тогда я могу спокойно сдать его Союзным войскам?

Я киваю, и Азамат тут же командует гарнитуре соединить его с каким-то неизвестным мне наемником и сообщает ему, что пленного можно отправлять по адресу, как и планировалось.

– Он не на нашем корабле? – спрашиваю я, когда Азамат заканчивает разговор.

– Нет, ты же сказала – чтобы больше его не видеть, – улыбается он. – Ну вот все улажено.

Мне становится несколько легче дышать. Хотя бы никаких уголовных последствий у моей выходки не будет. Остаются только сомнения и расстройство.

– Слушай, – говорю, – а где наш Старейшина?

– Он остался на планете, будет встречать нас в космопорту. Присутствие такого могущественного духовника, как он, часто вызывает сбои у сложной техники, поэтому в космос ему летать опасно. А зачем он тебе?

– Да так, – говорю, – поболтать хотела. Тебя вот не напрягло, что я с Кириллом сделала?

– Ну вообще, мне показалось, что это немного не в твоем стиле, – осторожно говорит Азамат. – Но у меня пока не было времени особенно об этом задумываться. А ты считаешь, что…

Но тут мы приходим к Эцагановой каюте, из которой только что вышел сам Эцаган, и разговор автоматически заканчивается.

– Классно выглядите, – усмехается Эцаган, окидывая меня взглядом.

– У тебя лишних штанов не найдется? – спрашиваю несчастным голосом.

– Сейчас поищем. – Он распахивает дверь и приглашает меня войти.

Находятся у него только легинсы, но и то хлеб. Правда, их приходится четыре раза подвернуть, зато они не съезжают. До посадки доживу, и ладно. Только бы не разболеться совсем.

– А ты Арону позвонил? – спрашиваю Азамата. – Они же там меня ищут, наверное.

– Он сам позвонил, еще вчера, – задумчиво говорит Азамат. – Сразу как ты исчезла. И где ты столько времени…

– Капитан, земля! – настигает нас вопль из коридора.

Оказывается, мы уже садимся на Муданге, надо собираться и выходить.

На этот раз мы сели не на самом ветру, а между высокими скалами – более удобные для посадки открытые места уже все заняты наемничьими кораблями. Все радостно высыпают на воздух, машут руками, прыгают на месте и даже обнимаются, что муданжцам совершенно несвойственно. Я плетусь за Азаматом, к которому то и дело подбегают всякие люди с целью от души похлопать по спине. Его кожаная куртка скоро станет совсем мягкой в ключевых местах. Я не очень хорошо себя чувствую и не могу понять – это температура или тут просто так жарко? Солнце-то наяривает о-го-го.

– Лиза, ты как? – спрашивает Азамат, отвлекаясь от очередных поздравлений с успешно завершенной кампанией. – Тебе жарко, наверное…

– А сколько тут примерно градусов?

– Когда приземлялись, было двадцать пять.

– Ого, так это мне надо все обратно снимать… – Я уныло оглядываю огромное открытое плато, полное муданжских мужиков. – Хотя, боюсь, не оценят.

– Скорее даже слишком оценят, – хмыкает Азамат. – Донизу никак не потерпишь?

Я намереваюсь ответить, но вместо этого чуть не сажусь прямо на землю, Азамат едва успевает меня подхватить.

– Ты чего? Тебе так плохо?

– Да голова закружилась, – говорю, – ничего особенного. Помоги мне снять свитер, пожалуйста, а то я совсем сварюсь.

Конечно, заметив, что у нас что-то происходит, народ начинает скапливаться вокруг, интересоваться, не нужна ли помощь, и просто глазеть, как раздевают земную женщину. Я уже снова стою сама, хотя предпочла бы лежать, и предоставляю Азамату объяснять все за меня, потому что мне страшно лень шевелить губами.

– Ну ладно, ребят, не толпитесь, дайте уже нам спуститься, моей жене надо прилечь…

Ребята начинают было расступаться, когда кто-то – и вовсе не Азамат, который стоит рядом, – обхватывает меня сзади вокруг груди и поднимает. Я тут же забываю о всех болезнях, визжу, дергаюсь, пинаюсь, пытаюсь заехать нахалу в глаз, хватит с меня неожиданных ухажеров! Приходится извернуться, да и стоит он против солнца и, конечно, уворачивается, и тут я по запаху меда и дыма понимаю, что это Ирлик. Во всей красе – под три метра, пылающие красные узоры по смуглой коже, огненные патлы и тонна золота на шее.