– Азамат-ахмад! – вопит любитель боев. – Вот это, я понимаю, жена! Как она на своем страшном земном языке лошадь-то построила!

– А какие маневры! – вторит северянин. – Я уж думал, они вместе кувырнутся, на такой скорости лошадь разворачивать – вот это да!

Азамат, впрочем, оценивает обстановку трезвее.

– Лиза, ты что! – напускается он на меня на всеобщем. – Разве можно так за уши драть! Она же могла тебя сбросить!

– Она в любом случае собиралась меня сбросить, – отмахиваюсь я. – А так хоть я ей напоследок объяснила, как она мне нравится.

– Никогда больше так не делай! Пообещай мне!

Ого, да он побледнел. Что-то я, похоже, и правда перемудрила. Точнее, наоборот…

– А что я должна делать, если она не слушается? Я все делала правильно, а если она команд не понимает, я, что ли, виновата? – оправдываюсь я.

– Она не звездолет, – тихо говорит Азамат. – Это не так чтобы кнопку нажал – полетели, другую нажал – остановились. Она живое существо, с ней надо взаимодействовать.

– Вот в этом-то и проблема! – киваю я. – Она живое существо, а я не хочу ездить на живом существе, я хочу на машине, которая либо слушается, либо сломалась!

– Ну разве так трудно найти общий язык с лошадью? – вопрошает он.

– А я и искать не собиралась! Лошадь хороша в зоопарке за решеткой! Все, хватит с меня на сегодня катаний, пойду в шатре посижу, позавтракаю наконец.

– Но, Лиза…

– Тебя я не задерживаю.

И я решительно, не оглядываясь, ухожу в шатер. Есть-то и правда хочется.

Пастухи за моей спиной пытаются успокоить Азамата. Дескать, подумаешь, с женой поругался, это ж все время случается. Недавно женился? Привыкай. Да и разве можно на женщину так ругаться, если она такая крутая?

Мне от этих разговоров как-то не по себе. Я-то знаю, что я не крутая, а тупая. Да и примерять на себя образцы поведения муданжских женщин тоже не улыбается. Вот поганая кобыла!

Костерок в шатре еле тлеет, приходится его взбодрить, прежде чем что-то на нем греть. Можно, конечно, в термопаке, но мне очень нужно самоутвердиться – тут я хотя бы все умею!

Пожевав разогретых хунь-бимбик, я несколько прихожу в себя и начинаю прикидывать, какой у меня нынче день цикла, а то что-то я распсиховалась без причины. Ну подумаешь, лошадь. Бывало и похуже. А тут еще и Азамата обидела. Он ведь не нарочно меня подставил, да и не потому, что махнул рукой и не позаботился. Он всегда обо мне заботится, когда может. Просто мы немного друг друга не поняли. Наверное, у меня за месяц злоба накопилась.

Вообще, что-то я давно с семьей не общалась. А надо бы. Вот сейчас позвоню Сашке, расскажу, какая я дура, он мне поддакнет, я успокоюсь и пойду к мужу извиняться и обниматься. Вот только сети тут нет конечно же.

Но у нас с собой было! Я ведь предусмотрительный человек и, когда еду в степь зимой кататься на лошадях, обязательно беру с собой антенну на парашюте. Это такой пистолетик; выстреливаешь в небо, вылетает проволочка с воздушным шариком и высоко-высоко ловит сигнал тебе в бук. Потом жмешь другую кнопку, она втягивается. Только шарики одноразовые, менять надо потом. Все просто и закономерно, не то что эти лошади, брр!

Подсоединив пистолет-модем к буку, выхожу в эфир. А там Сашка, растрепанный, глаза на лоб, на щеках нездоровый румянец.

– Лизка! Где тебя черти носят?! Ты уже вторые сутки офлайн!

– Да мы тут на природу выехали… – бормочу я. Мало мне было Азамата перепугать сегодня.

– Ну а почему ты не в Сети?!

– Так тут ее нет. Сейчас вон антенну выстрелила – появилась. – Я выразительно дергаю за проволочку, которая уходит от пистолета через дырку в крыше шатра в небо.

Сашка выдыхает и явно считает до десяти.

– Ты бы хоть предупредила, что собираешься в такую глушь.

– Откуда ж я знала, что тут Сети не будет! Не такая уж глушь, между прочим. Тут содержится табун лошадей, которым Азамата наградили на боях.

– А еще табун коз и табун поросят, – передразнивает меня братец. – И коллега по работе.

– Ну тебя, – говорю. – У меня и так день не задался, еще ты тут по мозгам ездишь. Рассказал бы лучше что-нибудь хорошее.

Сашка рассказывает, что у них опять сменился шеф, что ему уже донесли про меня, причем наболтали с три короба о том, как я умею ставить палки в колеса всяким бюрократам, так что он изрядно испугался и собирается прислать мне прямо на Муданг официальные извинения, прямо на бумаге напечатанные. Я посоветовала не тратить на это бумагу, мне и на пластике сгодится, тем более что я неплохо устроилась в принципе, если только с лошадей не падать…

На этом месте приходится Сашке все-таки изложить, во что я тут ввязалась. У него снова глаза на лоб полезли.

– Ну ты авантюристка! Ты не могла ему просто сказать, что не сядешь на лошадь?

– Да понимаешь, он так убедительно говорит… – пожимаю плечами. – Сразу как-то верится, что он знает, как надо.

– Ну да, замечательно, – кривится Сашка. – Теперь ты на него наорала при чужих и ушла, хлопнув дверью. Это, конечно, суперстратегия. Что-то ты, сестренка, сдавать стала. До сих пор ты гораздо трезвее мыслила в бытовом плане. Гормончики разгулялись?