Он выходит на крыльцо, и я вижу под стеной бледного, осунувшегося Алтонгирела. Он стоит глядя вдаль, грызет ноготь и нас не замечает. Старейшина наклоняется с крыльца и трогает его за плечо. Алтоша подскакивает и оборачивается. Он видит меня, открывает рот и издает сдавленное кряканье. Но тут в его руках оказывается книга. Теперь я вижу надпись на обложке – это все та же энциклопедия, только в печатном варианте.

Алтоша обескураженно открывает книгу на заложенном месте. Кверху ногами я могу различить там картинку с каким-то лохматым человеком в просторной одежде. Читать мелкие муданжские буквы в таком ракурсе мне трудновато. Алтонгирел тупо пялится в раскрытую книгу. На записке, вложенной Старейшиной, написано: «Идиот».

Меня разбирает нервный смех, но я его сдерживаю как могу. Ой, да, и где же Азамат? Если Алтоша тут…

– А где мой муж? – спрашиваю обоих духовников.

Старейшина проводит пальцем по губе и окидывает окрестности задумчивым взглядом. Алтонгирел встряхивается, заглядывает за угол дома и кивает мне:

– Тут.

Я оказываюсь за углом, не успев даже этого осознать. Азамат сидит на земле, прислонившись спиной к стене дома и подтянув колени к груди. Когда я хватаю его за коленку, он поднимает голову. Лицо у него страшное. Я кидаюсь его обнимать, чтобы только не смотреть.

– Лиза! Откуда?! – выдыхает он мне в висок. – Боги, Лиза!..

На этом его словарный запас временно иссякает, да и у меня ничего на язык не просится. Ну это ж надо было такому случиться, чтобы он меня на неделю вообще потерял! Да еще посреди закипающей ссоры.

Когда его объятия ослабевают достаточно, чтобы я могла дышать, спрашиваю:

– Ты живой вообще?

– Ну так, – невесело усмехается он. – Еще способен вернуться к жизни. Куда же ты делась?

– Да в туннель! Меня выкинуло около почты час назад примерно. Видишь, я все в том же.

Он оглядывает мою маечку и тут же стягивает куртку, чтобы меня укутать. А я и забыла уже, что холодно.

– Там не было ничего даже отдаленно похожего на туннель, – качает головой он. – Мы тебя везде искали…

– Да понимаю, – опускаю глаза. Вроде моей вины никакой, но так жалко его… – А ты пробирку не подобрал?

– Какую пробирку?

– Ну в которую я положила кусочек той штуки…

– А… Нет, боюсь, что нет. Мне как-то не до пробирки было. Из гостиницы мы твои вещи забрали, а вот о пробирке я не вспомнил. Ох, так что ж теперь, обратно туда лететь? Ты же ничего не успела узнать…

– Не надо никуда лететь, – тихо произносит у нас над головами Алтонгирел. – Она тут успела все рассказать Старейшине Ажгдийдимидину, – он как-то умудряется произнести этот кошмар без запинки, – и он определил, что это было. Морской дух в грозу поднялся из воды, они же любят в дождь порезвиться, а его молнией в дерево впечатало.

Азамат громко возносит гуйхалах во славу богов и за здоровье Старейшины. Сам наикрутейший духовник стоит тут же и с интересом изучает переплетенную конструкцию из конечностей, которую представляем собой мы с Азаматом.

– Но почему его, кроме меня, никто не видел? – интересуюсь я.

– Потому что ты родственница Укун-Танив, которая их создала, – безапелляционно заявляет Алтоша. – Их и здоровых только пожилые женщины видят, а больного, кроме тебя, никто бы не различил.

– Так надо же его вытащить из дерева! – соображаю я.

– Старейшина уже отправил послание на Орл, чтобы разломали то дерево по трещине и полили там все водой. Надо надеяться, он утечет в море.

Я глубоко облегченно вздыхаю. Меня эта их мистика доконает когда-нибудь.

Тут я понимаю, что Азамат у меня по-прежнему сидит на земле, а теплее не стало.

– Слушай, – говорю, поднимаясь, – ты бы встал. Отморозишь себе все!

– Сейчас попробую, – хмыкает он и с трудом поднимается на ноги. Без куртки он мне кажется еще тощее, чем обычно.

– Ты когда ел последний раз, золотце? – интересуюсь я с подозрением.

Он вопросительно смотрит на Алтонгирела.

– Когда я ел?

– Я ей лучше не буду говорить, а то она меня убьет, а тебя к кухонному столу привяжет, – кисло отвечает тот.

– Азамат, ты что?! – восклицаю я. – Я понимаю, что ты волновался, но, если ты с голоду помрешь, никому лучше не будет!

– Да я просто… – мямлит он.

Алтонгирел отмахивается.

– Помереть я ему не дал бы. Но насильно кормить чаще чем раз в двое суток не могу. А тебе, Азамат, я говорил, что, если мы ее найдем, первым делом ты получишь взбучку за то, что не ел.

– Получишь! – обещаю я. – Еще как получишь!

Он только улыбается и прижимает меня поближе.

Старейшина, наблюдавший все это с немым интересом, похлопывает Алтошу по плечу. Тот сразу серьезнеет и откашливается.