— Нет, Набия. Злой и коварной была богиня Иштар. Была у нее любимая птица — она сломала ей крылья. Каждый день носил ей пастух-козопас вкусные хлебцы, резал для нее маленьких козлят — превратила его богиня в волка, и свои же подпаски его гоняют, свои же собаки кусают. Каждый день носил ей Ишуллани-садовник грозди фиников, украшал цветами ее стол. Рассердилась на него Иштар, ударила его и в паука превратила. Поселила его среди паутины — к потолку не подняться, не спуститься на пол. Гильгамеш не покинул друга, не захотел уйти из Урука и отверг любовь коварной богини.

Вспыхнула гневом оскорбленная Иштар и поднялась на небо к своему отцу, богу Ану. Пожаловалась она на Гильгамеша и потребовала, чтобы Ану наказал его.

Тогда Ану создал быка с огненным дыханием и кинул его на землю, упал бык в Урук, и погибло много людей от его пламени. Никто не мог одолеть быка. Тогда Гильгамёш и Энкиду решили освободить свой город от страшного зверя. Вскочил Энкиду быку на спину, схватил его сильной рукой за один рог. Разъярился бык, стал он бить Энкиду своим хвостом. Изловчился Энкиду и поймал хвост быка, крепко зажал его второй рукой. А Гильгамёш, воин могучий, бесстрашно подошел к быку и вонзил в него нож. Глубоко вошел нож меж рогов, и мертвым упало чудовище. Освободили друзья от ужаса людей Урука.

Озлилась богиня Иштар, не удалась ее месть, унизил ее Гильгамеш. Энкиду стал насмехаться над богиней:

«Если бы я мог достать тебя, то и с тобой поступил так же, как с быком», — и кинул в нее рога быка.

Рассердилась Иштар на Энкиду, захотела она отомстить за смерть быка, за насмешки, и послала она страшную болезнь Энкиду и обрекла его на гибель. Ослабел Энкиду, лежит на постели, и снятся ему тревожные сны.

Лишь только заря занялась на небе, проснулся Энкиду и сказал Гильгамешу:

«Смерть покорила меня. Никогда я не сяду рядом с тобой».

Шесть дней и шесть ночей сидел Гильгамеш над Энкиду:

«Энкиду, друг мой, брат мой! Пантера пустыни! Вместе с тобой мы победили Хумбабу, убили быка. А теперь ты лежишь неподвижно. Что за сон овладел тобою? Потемнело твое лицо, и не слышишь ты моих речей!»

Тронул Гильгамеш сердце Энкиду, а оно не бьется, глаза не открываются. Закрыл покрывалом Гильгамеш тело друга и горько заплакал. Недвижим мертвый Энкиду, никогда не встанет он, не пойдет с Гильгамешем совершать подвиги.

— И все, конец сказке? — взволнованно спросил Наби-Син.

— Нет, Набия, еще не конец. Захотел Гильгамеш узнать у богов тайну жизни и смерти и осчастливить людей, сделать так, чтобы никто больше не умирал. Пошел Гильгамеш по свету до самого края земли, не побоялся он пройти сквозь гору мрака, наполненную чудовищами, пересек страшное море мертвых и достиг, наконец, острова богов.

— И они открыли Гильгамешу секрет жизни?

— Нет, Набия. Боги сделали человека смертным, а вечную жизнь оставили для себя. Но узнал Гильгамеш тайну богов: глубоко на дне морском растет волшебная трава. Не дает она вечной жизни, но тот, кто ее ест, становится молодым.

И пошел Гильгамеш искать чудесную траву. Пришел он на берег моря, привязал к ногам тяжелые камни и опустился на дно морское. Растет там трава с колючими шипами, как терновник. Все руки поранил Гильгамеш, срывая траву. А потом он отвязал камни и поднялся вверх. Радостно пустился он в обратный путь, спрятав волшебный кустик. Не попробовал его Гильгамеш, бережно нес он подарок в Урук — хотел осчастливить всех людей. Долго шел он по пустыне, раскаленной солнцем. Зной палил, жажда томила. Увидал Гильгамеш водоем и решил искупаться в нем. Осторожно положил Гильгамеш волшебную траву и погрузился в прохладную воду.

Но змея выползла из норы и утащила чудесный корень. С тех пор змеи меняют кожу и молодеют.

— А что же сделал Гильгамеш?

— А Гильгамеш зарыдал, увидев, что напрасны его труды. С пустыми руками пошел он домой.

И вот уже виден Урук, его высокие стены и город прекрасный. И вспомнил Гильгамеш, что сделал он для родного города: возвел стены, построил храмы, разбил сады. Много добрых дел и мужественных подвигов совершили Гильгамеш и Энкиду для счастья людей. И тогда понял Гильгамеш, что память о людях живет в том добре, которое они творят.

Смертен человек, но вечно живут его добрые дела, — так закончил Рибамили сказание о Гильгамеше.

Наби-Син горящими глазами смотрел на старого рулевого.

Прошло еще несколько дней. Наконец вдали, на холме, показался большой город.

Наби-Син опять подбежал к Рибамили.:

— Это Мари?

— Мари, сынок, Мари, — ответил рулевой. — Скоро сойдем на берег. Увидишь, какие там храмы, какой большой дворец.

— Неужели лучше, чем у нас в Бабили? — удивился Наби-Син.