— Сева, успокойся! — весомо сказал я, на правах лучшего друга обнимая его за плечи. — Мы имеем дело с иным разумом. Не стоит портить отношения с другой цивилизацией!

Мой спокойный, рассудительный голос почему-то произвел на Севу совершенно обратный эффект. Он извернулся из-под моих крепких объятий и толкнул локтем тазик. Тот с грохотом свалился на пол, перевернулся и накрыл голову сверху.

— Доигрались, марципаны! — мрачно сказал Сарь Сысоевич глухим басом, — Живо поднимайте, а то вот возьму и заляпаю вам кровью весь линолеум.

— А вот и не подниму, инопланетное отродье! — зловеще воскликнул Сева. — Сейчас вот наступлю на тебя и раздавлю, а после сдам в лабораторию для изучения!

— Первый раз я предупредил, — донеслось из-под тазика. — А ты как считаешь, Витя?

Я предпочел подумать, а потом спросил, сколько раз вообще Сарь Сысоевич собирается предупреждать.

— Не больше двух! — ответили глухо из-под тазика. — Здесь темно, и это действует мне на нервы! Больше двух мне просто не выдержать!

— А если я тоже не захочу тебя вынимать? — осторожно поинтересовался я.

В ответ произошло следующее.

Сева вдруг плавно и совершенно беззвучно, подобно гордой птице соколу, взмыл под потолок, кувыркнулся и прилип к отштукатуренному потолку руками и ногами.

А я неожиданно понял, что виляю пушистым хвостом, сижу на задних лапах и усердно выедаю из рыжей шерсти блох.

«Что происходит?» — подумал я, кротко тявкнув. Ломило косточки, а все тело неприятно жгло. Не надо было особенно напрягаться, чтобы сообразить, что меня поедали блохи.

Вдобавок я понял, что все еще клацаю зубами по шерсти около позвоночника, смутился и выпрямился, уставившись на тазик.

— Заели? — с издевкой осведомился Сарь Сысоич. — То-то! Это еще самый слабый вид гипноза, а то запросто превратил бы тебя в рыбу, и ты или задохнулся бы, или наглотался в ванной воды и, наоборот, захлебнулся. Так-то, Витя, марципан несчастный, будешь знать, как издеваться над честными пришельцами.

Я снова гавкнул, хотя хотел сказать много обидных и нецензурных слов. С потолка донесся слабый шелест Севиного голоса:

— Кто-нибудь, сним-мите меня отсюда!

Подняв голову, я увидел, что Сева успел добраться до люстры и сидел, сгорбившись, обхватив ее тощими руками.

— А у него сейчас произойдет прилив крови к голове, — радостно сообщил мне Сарь Сысо-ич, — и он умрет в страшных судорогах.

Севино лицо и правда стало наливаться багрецом. Я забеспокоился, что выразилось в частом-частом вилянии хвоста.

— Итак, марципаны, никто ничего не хочет сказать? — самодовольно спросил Сарь Сысо-ич.

— Снимите, — ответил Сева, похоже, мало понимающий суть происходящего.

— Для начала обсудим несколько условий. Я для вас — господин Сарь или, в крайнем случае, Сарь Сысоевич, но никак не Сысоич или сарделька, сосиска, сыч и так далее. Ясно?

Сева не ответил, а я был занят тем, что чесал себе задней лапой за ухом.

— Ага. Второе — беспрекословно выполнять все мои требования. Даже такие, как, например, покричать петухом под столом или прикурить мне сигарету, но не спрашивать, куда уходит дым, почему я не кашляю и все такое прочее. Ясно? Третье, и самое важное, покупать мне свежее мясо, килограмма два в день. Не меньше! А то у меня может развиться дистрофия. Надеюсь, господа, все понятно?!

— Снимите меня отсюда! — жалостно попросил Сева.

— А что надобно сказать? Ай, ладно, на этот раз обойдемся без лишних церемоний.

Что-то вновь произошло, и я обнаружил, что сижу на холодном линолеуме и отчаянно выдергиваю из-под мышки волосы зубами. Смутившись, я прекратил это занятие. В этот момент на стол с большим шумом упал Сева. Кратко, в прощальном стоне дзинькнули разбитые тарелки и стаканы. Опрокинулась непочатая бутылка пива…

— А теперь, марципаны, поднимите меня! — сказал из-под таза Сарь Сысоич. — И живее, так вас да растак.

Сева все еще оставался лиловым, когда мы снова уселись за стол и Сарь Сысоич принялся поглощать очередной кусок мяса.

На полу медленно расплывалась лужа крови, но никто, кроме меня, на нее внимания не обращал. Сарь говорил:

— Значит, так. То, что ваш этот Мусорщик меня как-то рассекретил, — хорошо. Остается только узнать как. Кто-нибудь из вас знает? Вижу, что знаете, потому что по вашим лицам читаю. Рассказуйте.

Я покорно сознался во всем, делая ударение на то, что Мусор прямо-таки всунул мне в руки злосчастный топор. А ударил я и вовсе с закрытыми глазами по велению кого-то плохого, подло шептавшего на ушко.