– Завтра я вам все скажу.

И впала в сонное оцепененье.

«А ты, мой князь, должен завтра быть мертв, – сказал себе Бамбош, бросая трубку акустического устройства. – В твоей смерти наше спасение, и ты приговорен»

Легко догадаться, что Брадесанду тоже состоял в услужении у графа Мондье. В его обязанности входило сидеть то в том, то в другом кабачке поблизости от дома Березова и ждать Бамбоша, который передавал ему для графа сведения обо всем происходившем у русского князя. Брадесанду быстро исполнил поручение Бамбоша. Тот ночью, наняв экипаж, понесся на площадь Карусель, где его с нетерпением ждал патрон.

Войдя в комнату графа, Бамбош крайне удивился, увидев пожилого священника в потертой сутане [26] , по виду скромного и доброго. На вид ему было лет шестьдесят, руки у него дрожали, он то и дело нюхал табак и громко сморкался в большой носовой платок.

На минуту нахальный малый растерялся при виде почтенной особы. Старческим, немного дрожащим голосом священник предложил ему сесть, поправил очки в роговой оправе и спросил, зачем он пришел.

– Прошу прощенья, но у меня дело не к вам, господин кюре. Мне необходимо видеть графа Мондье.

– Я пользуюсь его полным доверием, говорите со мной как с ним самим.

– Извините, господин кюре, – решительно сказал Бамбош. – Раз его нет, я подожду.

– Вы же видите, я занимаю его комнату, у меня ключи от всех ящиков. Я его заменяю во всем и для всех. Я принимаю всех, кто его посещает по делу.

– Я еще раз говорю: нет! – забыв о вежливости, заговорил Бамбош. – Будь вы его брат, отец или дедушка, черт меня забери, если я скажу хоть слово!

Тут священник расхохотался и выпрямился. Руки его перестали дрожать, он стянул с головы седой парик, сорвал очки, скинул сутану, и Бамбош, совершенно ошеломленный, захлопал в ладоши.

– Провалиться мне! Это вы, патрон! Ну и ловки же!

– А ты молодец, Бамбош, – ответил граф, надевая халат. – Ты верен и умеешь молчать, я вознагражу за это.

– Здорово вы маскируетесь, патрон. И так естественно.

– Да, это один из моих маленьких фокусов. Благодаря ему сегодня удалось увезти сестер Жермены. Двух заложниц. Я воспользуюсь ими, когда потребуется укротить князя и заманить Жермену куда мне заблагорассудится. Теперь расскажи, что нового там?

– Дела плохи, патрон.

– Рассказывай.

– Так вот, малютка заговорила. Простак князь делает все, что она захочет. Сегодня он ездил на улицу Поше.

– Слишком поздно, раз клетка уже пуста.

– Вы приняли правильные меры предосторожности.

– Жермена все сказала князю?

– Нет. Даже не назвала вашего имени.

– Прекрасно!

– Но завтра она должна дополнить признания. Сказать, кто ее похитил и все прочее.

– Ни к чему, чтобы он это знал.

– Я того же мнения.

– Для этого есть только одно средство…

– Убрать князя.

– Прекрасно! Мы хорошо понимаем друг друга. Берешься сделать это?

– Да!

– Не побоишься, не поколеблешься?

– Вы же знаете, что я не постеснялся с Бобино, типографом, пропавшим в один день с Жерменой.

– Верно говоришь.

При этих словах Мондье открыл сейф, взял из него пригоршню золотых и дал Бамбошу.

– Это тебе на развлечения.

– Спасибо, патрон! Одна радость работать на вас!

Затем граф достал флакон с притертой пробкой. Там содержалась жидкость, прозрачная, как дистиллированная вода. Мондье сказал:

– Здесь достаточно, чтобы отправить на тот свет четверых, таких же здоровых, как князь, причем смерть наступит без конвульсий, без агонии. Жидкость не имеет ни вкуса, ни запаха, никаких признаков, по коим можно заподозрить, что это сильнейший яд. Человек засыпает и больше не просыпается, и нет никакого противоядия.

– Да, но существует вскрытие, экспертиза судебной медицины, химический анализ. Все они занимаются исследованием внутренностей покойного, и в результате виновника смерти гильотинируют, – возразил Бамбош.

Граф пожал плечами.

– Это относится к ядам, изобретенным в цивилизованном обществе, они обязательно оставляют какие-то следы. А дикари в этом смысле посильнее ученых. Вот, например, южноамериканские индейцы используют кураре и мауак. Укол иглой, колючкой или древесной щепкой, смазанной кураре, и человек умирает мгновенно, как от пули, попавшей в самое сердце. Капля мауака в стакане воды убивает как полный стакан раствора мышьяка! Притом в теле, в крови – решительно никаких признаков отравления, анализы ничего не показывают.