Этот человек, много лет стоявший на паперти церкви Сен-Сюльпис, считал нищенство ремеслом...

— Он приходит в себя, — прошептала мамаша Кардинал.

— Они меня обворовывают, они там управляются без меня, — продолжал старик, бросая вокруг угрожающие взгляды. — А, это ты, крошка Кардинал? Клянусь святым храмом...

— Как я рада, что вы пришли в себя! — воскликнула крошка Кардинал, которой было без малого сорок лет.

Старец снова откинулся на подушку.

— Неважно, он еще в силах подписать завещание, как говорит наша обезьяна, — проворчала торговка рыбой.

Читателю должно быть известно, что в народе прозвище «обезьяна» дается поверенным и нотариусам. Называют так и подрядчиков.

— Надеюсь, вы обо мне не забудете, — умильным голосом сказала привратница. — Ведь это я велела Перашу сходить за вами.

— Забыть о вас? Да я скорее забуду о боге, моя милая... Какая же я буду Пупилье, если, получив свою долю, не насыплю вам полный передник монет...

Вечером снова вернулся Серизе; он покончил со всеми хлопотами, связанными с получением необходимых для бракосочетания бумаг, и побывал в мэриях двух округов, где сделал оглашение. Одной чашки настоя из мака оказалось достаточно, чтобы усыпить старика Пупилье. Достойная племянница и Серизе взяли больного за голову и за ноги и перенесли его с одной кровати на другую. Затем, не испытывая никакого стыда, торопливо перерыли постель; они даже вспороли матрас, этот несгораемый шкаф нищих. В матрасе ничего не оказалось, зато под ним вместо сетки они увидели деревянный ящик. Нетерпеливые наследники вскоре обнаружили в ящике двойное дно, и тогда стало понятно, почему мамаша Кардинал не смогла утром сдвинуть с места это тяжелое ложе. Через несколько минут Серизе, тщательно исследовав тайник, понял, что внутренний ящик замаскирован дощечкой, которая выдвигается, подобно крышке пенала. Он вытащил эту деревянную пластинку, и его глазам открылись четыре ящика, шириною в три дюйма каждый, набитые золотыми монетами.

— Мы заменим золото медяками, — ухмыльнулся Серизе, подталкивая локтем свою сообщницу.

— А много ли тут денег?

— Больше ста тысяч франков, в каждом ящике — по меньшей мере тридцать тысяч, — ответил Серизе, — славное приданое для вашей дочери. А теперь перенесем старика на его кровать. Раз секрет тайника нам известен, мы без труда разработаем эту золотую жилу...

— Должно быть, он откопал такую кровать скупца у какого-нибудь торговца мебелью, — заметила госпожа Кардинал.

— Давайте посмотрим, смогу ли я унести за раз тысячу монет по сорок франков, — сказал Серизе, набивая золотом карманы.

В карманы панталон вошло триста золотых монет, в жилетные — двести, а в каждый из двух карманов сюртука он вложил по двести пятьдесят монет, предварительно завязав их в свой носовой платок и в платок мамаши Кардинал.

— Ну как, очень заметно, что я нагружен? — спросил он, прохаживаясь по комнате.

— Вовсе нет!..

— Так вот, за четыре раза я перетащу к себе все золото из ящиков.

Спящего старика перенесли на его ложе, а Серизе отправился на площадь Сен-Сюльпис, где нанял фиакр и поехал домой. Чтобы не возбуждать подозрений, он вскоре вновь возвратился в сопровождении врача из квартала Сен-Марсель, обычно пользовавшего бедняков и хорошо знавшего их недуги. Осмотр больного продолжался до девяти часов вечера. Врач, введенный в заблуждение глубоким забытьем больного, которое было вызвано настойкой мака, заявил, что тот не протянет и трех дней. Как только врач уехал, Серизе взял...

(На этом заканчивается текст, оставленный Бальзаком).

Серизе и г-жа Кардинал усыпляют Пупилье с помощью наркотического средства и все перерывают в его логове. В конце концов они обнаруживают тайник, где хранятся золото и драгоценные камни; они уже собираются завладеть этим богатством, когда появляется дю Портайль, следивший за ними. Он выставляет за дверь г-жу Кардинал и после нескольких угрожающих слов, по достоинству оцененных Серизе, назначает незадачливому экспедитору свидание на следующий день.

Во время этой встречи Серизе рассказывает дю Портайлю о намерении Теодоза де ла Перада жениться на Селесте Кольвиль; дю Портайль, со своей стороны, открывает Серизе некоторые планы, касающиеся Теодоза: оказывается, пораженная безумием девушка, которую опекает дю Портайль, — побочная дочь одного из его друзей, Перада, умершего лет десять назад. Только что скончавшийся Пупилье оставил завещание в ее пользу, так что девушка богата, и дю Портайль намерен выдать ее замуж за Теодоза, который доводится ей двоюродным братом; опекун надеется, что брак и материнство вернут несчастной разум. Вот почему необходимо любой ценой расстроить свадьбу Теодоза и Селесты. Серизе соглашается принять участие в заговоре и берется уломать Теодоза. Тот отказывается, упорствует в своих планах, связанных с семейством Тюилье, и, чтобы порвать всякие отношения с бывшими сообщниками, уплачивает долг Дютоку.

Несмотря на неудачу, дю Портайль не признает себя побежденным и продолжает прилагать усилия к тому, чтобы поссорить ла Перада с семейством Тюилье, прижать адвоката к стене и заставить его капитулировать. Некая дама, г-жа Торна, графиня де Годолло, приехавшая из Венгрии, становится близкой подругой мадемуазель Тюилье, у которой она проводит дни и вечера. Эта женщина использует все свое влияние в доме Тюилье, чтобы разрушить планы Теодоза и помочь Феликсу Фельону добиться руки Селесты Кольвиль. Срок, который Тюилье предоставил Селесте, чтобы она остановила свой выбор на одном из женихов, подходит к концу. Г-жа де Годолло предпринимает последнюю попытку помочь Феликсу: на одном из вечеров у мадемуазель Тюилье она, рассыпаясь в похвалах молодому ученому, сообщает о том, что ей стало известно из надежных источников, будто он обратился к религии. Появляется Феликс и с присущим ему благородством опровергает эту ложь во спасение. Возмущенная такой наивностью, графиня де Годолло объявляет Теодозу, что переходит на его сторону.