Шрифт:
– Что купить хотели? – спросил Максим Григорьевич, ища глазами Игоря.
– Туфли такие купить хотела, красивые, и цена приемлемая, но мне не подошли, слишком узкие.
Кочкин почувствовал, как у него защекотало в носу. Такое случалось именно в те моменты, когда в голове начинала крутиться очередная гениальная идея. На несколько секунд он замер, боясь спугнуть зарождающуюся мысль, а затем звучно чихнул, чем напугал Леську.
– Будьте здоровы, товарищ следователь, – сказала она, качая головой, – ладно, я пошла, буду вас ждать там, – махнула рукой в сторону Ники.
– Подождите, подождите, – остановил ее Кочкин. – А когда вы хотели купить такие же туфли?
– А что, на всех жертвах была именно такая обувь?
– Нет, на одной были кроссовки, на второй ботинки, на третьей, кажется, туфли, похожие на мокасины, но все же мне интересен этот момент.
– Пару недель тому назад примеряла, может, чуть больше, не помню уже. Я разведенная женщина с депрессией, мне кажется, вы все время забываете об этом! Придираетесь и требуете невозможного.
– А где именно вы их примеряли?
– Отсюда минут двадцать на автобусе, большущий магазин на Варшавке. – Леська опустила глаза на свои ботинки, купленные вчера, и тяжело вздохнула – сплошное уродство. – Народу там вечно толчется – ни пройти ни проехать, это потому, что такой магазин один в Москве…
– Как называется?
– Так же, как и фирма, выпускающая обувь. – «Коллекционер».
– Как? – просипел Кочкин.
– «Коллекционер».
Вот она, связующая нить! Максим Григорьевич аж задохнулся от нахлынувшего волнения. Маньяк-Телефонист убивал женщин, покупающих обувь фирмы с весьма примечательным названием. Маньяк явно считал себя Великим Коллекционером человеческих судеб – начитался книжек о себе подобных, скотина, и ломанулся убивать.
– Игорь! – крикнул Кочкин.
Помощник тут же образовался рядом. Леська, увидев такого харизматичного мужчину, захлопала ресницами и чуть не разревелась, вспомнив, во что она сейчас одета и какой куриный помет у нее на голове.
– Быстро дуй в прокуратуру, подними документы жертв, посмотри на фотографии, изучи отчеты. Меня интересует, какая обувь была на убитых, какой фирмы-производителя… Нет, поедем сейчас все вместе.
– Я с Вероникой, я без нее боюсь, – забеспокоилась Леська, пока не очень понимая, почему следователь так засуетился.
Кочкин махнул рукой, сейчас он вышел на след и в знак благодарности был готов терпеть хоть сто Олеськиных подружек.
Глава 5
Если ваша подруга слишком задумчива, поинтересуйтесь – не влюбилась ли она в помощника следователя.
Кочкин, Игорь, Ника и Олеся дружно толпились вокруг стола. Фотографии убитых передавались из рук в руки.
– Про кроссовки ничего не скажу, а вот такие мокасины я точно в магазине видела, помнится, там были еще и розовые, и зеленые, – произнесла Леська, чувствуя подступающую тошноту. Разглядывать мертвых женщин – занятие не из приятных. – У них если две пары берешь, то скидка десять процентов, а если три, то двадцать.
– Что-то я об этом магазине ничего не слышала, – задумчиво сказала Ника, – могла бы, между прочим, и меня с собой взять…
– Скажи спасибо, что не взяла, а то бы ты сейчас тоже ходила как пугало или лежала бы бездыханная в каком-нибудь овраге, – оправдалась Леська. – Да я сама всего один раз в этот «Коллекционер» ездила, открылся магазин не так давно, где-то полгода назад…
– Вот как раз Телефонист тогда и объявился, – кивнул Кочкин, уже ничуть не сомневаясь, что находится на верном пути.
– У меня обуви навалом, я бы вообще туда не потащилась, но Эдик помешан на кино…
– Кто такой Эдик? – спросил Игорь.
– Сосед, живет этажом ниже. Лоботряс, но парень хороший. Так вот, он помешан на кино: на презентации премьер ходит, покупает различные журналы, коллекционирует автографы актеров и так далее. Ему на какой-то вечеринке дали приглашение в магазин «Коллекционер», реклама, конечно, но там был купон – если одну пару обуви покупаешь, то вторая бесплатно. Мужики-то по магазинам таскаться не любят, вот он мне приглашение и подарил. Я и пошла.
– Понятно, почему ты меня с собой не взяла, – фыркнула Вероника, резко садясь в кресло, – делиться не захотела, а подругой еще называешься!
– Вовсе нет! – завелась Леська. – Просто у меня депрессия, понимать же надо! Я сначала что-нибудь сделаю, а только потом подумаю – и зачем я так поступила?
– Депрессия тут ни при чем! Ты всегда такая, голова набекрень…
– Тихо, – строго сказал Максим Григорьевич, понимая, что если не остановить балаган сейчас, то потом будет уже поздно. – Олеся Владимировна, не отвлекайтесь. Меня интересует Эдик, вспомните, как он предложил вам приглашение? Уговаривал пойти?