СТАЛИН. А подкармливали ее?

ЕРМАКОВ. Да.

Теперь, товарищи, дальше.

Вместо лыж под станковые пулеметы нужно иметь лодки. Лодки дело не плохое и цель малая. Но беда в том, что мы эти лодки не могли использовать в достаточной степени. Кроме того, лодки можно использовать для вывозки раненых. Лодки нам нужны.

СТАЛИН. Нужен снег.

ЕРМАКОВ. Снег там большой.

О лыжной подготовке. Нужно требовать от командиров дивизии ответственности за подготовку лыжников. Кроме того, необходимо отпустить известный резерв лыж. Мы имеем 200-300 лыж в полку, нужно будет их увеличить. И главным образом повысить ответственность в области обучения. Разведка, как правило, у нас проводилась на основании указания Ставки. Мы действовали взводом. Если больше взвода, то получается большой шум, так как противник устраивал у себя колокольчики. Организованный стрелковый взвод целиком себя оправдал.

Товарищи, необходимо сказать, что мы применяли телетанки, но условия не позволяли применить их в более широком масштабе. Телетанки нам оказали помощь особенно при взрыве ДОТов № 39 и № 35. Эти ДОТы были самыми страшными ДОТами, но они были подорваны.

ГОЛОС. Как действовал 210-й батальон?

ЕРМАКОВ. 210-й и 217-й батальоны действовали прекрасно.

ГОЛОС. Огнем действовали?

ЕРМАКОВ. Да, действовали огнем.

Танки работали не плохо, они себя оправдали, но мы не всегда их смогли применять в силу того, что местность имела большое количество воронок. Все же, несмотря на это, мы их применяли. Во всяком случае, танки себя оправдали.

Мне кажется, что нужно будет увеличить броню у танков.

Я считаю необходимым отметить работу полковой артиллерии. Полковая артиллерия является ценной, и она себя целиком оправдала. Прекрасная артиллерия. Наша пехота ее полюбила и без нее никуда. Нам нужно будет только увеличить скорость и дать бронебойные снаряды, потому что нам придется столкнуться и в других местах с ДОТами. Мы должны применять ее с тем, чтобы ее можно было использовать в борьбе против ДОТов.

СТАЛИН. А как 45-мм пушка?

ЕРМАКОВ. 45-мм пушка прекрасная. Эта пушка очень крепко помогла пехоте. Мне кажется, что полковой артиллерии нужно дать аккумуляторное освещение. Нужно дать фонарики, те, которые сейчас получили по линии связи. Мы ими потом пользовались, это прекрасное освещение для ночной стрельбы, а первое время мучились.

Неплохо было бы проводить артиллерийскую стрельбу совместно с пехотой. Нужно сделать так, чтобы пехота обязательно наступала вместе с артиллерией: случится, что один будет раненый, это ничего не значит. Нужно в мирных условиях этому учиться, пехота должна двигаться под артиллерийским огнем, близко прижимаясь к огню, тогда лучше будем действовать в войне. Сейчас этому научились и неплохо.

Во всяком случае, 100-я дивизия воевала не хуже, чем другие, и со своей задачей справилась, и, когда потребуется, мы снова пойдем в бой.

КУЛИК (председательствующий). Объявляется перерыв до 7 час.

(17 апреля 1940 г. вечернее)

КУЛИК (председательствующий). Слово имеет тов. Грендаль.

Я во время войны с белофиннами командовал войсками 13-й армии, а за 10 дней до заключения мира был назначен начальником артиллерии Северо-Западного фронта. Поэтому в своих выводах я буду касаться и общевойсковых, и артиллерийских вопросов.

13-я армия организовалась из правой группы 7-й армии путем включения в состав этой группы сначала некоторых дивизий 7-й армии, а потом, с образованием Северо-Западного фронта и с началом подготовки прорыва основной линии Маннергейма, путем включения в состав армии ряда дивизий из числа приходивших в состав Северо-Западного фронта.

Начну с краткого оперативного обзора.

Правая группа 7-й армии в составе 49-й, потом 150-й стрелковых дивизий действовала на самом крайнем фланге армии, вдоль Ладожского озера, в общем направлении на Кексгольм. Перейдя границу и преодолев предполье, к 4 декабря эти дивизии вышли к р. Тайпаленйоки.

На противоположном берегу р. Тайпаленйоки, по данным разведывательного управления, находился передний край укрепленного района. На самом деле оказалось не так. Передний край укрепленного района был непосредственно на берегу реки лишь при устье р. Тайпаленйоки, т.е. на правом фланге наступающей группы наших войск. На левом фланге передний край оборонительной полосы находился на расстоянии 2,5 км к северу от берега реки.

Поэтому было естественно, что у себя на левом фланге в устье реки противник имел линию боевого охранения на южном берегу реки, а на правом фланге – на северном берегу реки. Река Тайпаленйоки представляла собой серьезную водную преграду, ее ширина 200- 250 м, глубина до 15 м, течение быстрое.

По замыслу командования главный удар должен быть нанесен на правом фланге, так как здесь тыл был укрыт, имелись хорошие огневые позиции для артиллерии. Но как это всегда бывает на войне, удача пришла не на этом месте, а форсировать реку удалось на левом фланге. Теперь это ясно, почему так случилось, почему успех оказался не на главном, а на вспомогательном направлении; там, где удалось форсировать реку, т.е. на левом фланге группы, у противника был не передний край основной оборонительной полосы, а лишь линия боевого охранения. История форсирования рек показывает, что там, где имеются превосходящие силы, там это дело удастся. Так было и здесь. Артиллерия была выброшена почти вся в непосредственную близость переднего края к реке. Очень много орудий было поставлено для стрельбы прямой наводкой. Это можно было сделать, так как у противника было мало артиллерии. Одним словом, тут наши артиллеристы несколько обнаглели. И сделали правильно, так как все, что было на противоположном берегу реки, особенно перед 19-м стрелковым полком, все было снесено огнем нашей артиллерии и было радостно наблюдать с этого берега реки, как наши части углублялись в тыл противника. Таким образом, этот первый боевой эпизод показал, что Красная Армия умеет форсировать серьезные речные преграды.