Шрифт:
Бриджит почувствовала неловкость:
— Я осознаю свою вину.
Мисс Вейнфлет не обратила внимания на ее слова, думая о чем-то своем:
— Он разгневан, очень разгневан. О, это ужасно. Что же нам делать?
Бриджит удивилась:
— А что вас, собственно, беспокоит?
Мисс Вейнфлет смотрела испытующим взглядом:
— Вы не должны были говорить ему.
— Чепуха! — коротко сказала Бриджит. — Я предпочитаю с неприятными вещами расправляться как можно скорее.
— О моя дорогая, если бы дело было только в этом…
Бриджит с нетерпением сказала:
— По какому поводу вы хотели меня видеть, мисс Вейнфлет?
— Я приглашаю вас ко мне. Я предвидела, что вы не захотите здесь оставаться. Могла бы предложить — поживите у меня несколько дней, если, конечно, нет других планов.
— Спасибо, мисс Вейнфлет. Вы так добры.
— Вы будете в полной безопасности со мной…
Бриджит прервала ее:
— В безопасности?
Мисс Вейнфлет, немного смутившись, поправилась:
— Вы меня не так поняли, речь идет о полном комфорте, который вы можете получить у меня в доме. Конечно, нет той роскоши, как здесь, но горячая вода у меня действительно горячая, и моя маленькая служанка Эмилия хорошо готовит.
— Очень любезно с вашей стороны, мисс Вейнфлет, — механически промолвила Бриджит.
— Но если вы все же отправитесь прямо в Лондон — будет куда лучше, — заметила мисс Вейнфлет.
Бриджит задумчиво сказала:
— Это чуточку неловко. Моя тетка с утра занимается цветами, и я то до сих пор даже не рассказала ей, что произошло. Я оставлю записку. Собираюсь на ее квартиру, в Лондоне. Квартира пустая. Я предварительно заеду покупать продукты.
— Вы останетесь одна в квартире! О дорогая, я на вашем месте не стала бы так делать. Не оставайтесь одна!
— Я не боюсь, никто не тронет меня, — нетерпеливо сказала Бриджит.
— Кроме того, моя тетка завтра же приедет туда.
Мисс Вейнфлет недовольно покачала головой. Люк, который молча слушал их разговор, сказал:
— Может быть, тебе лучше отправиться в отель!
Бриджит круто повернулась к нему:
— Что это значит? Почему вы все говорите со мной, как с неразумным ребенком?
— Нет, нет, — запротестовала мисс Вейнфлет. — Мы просто хотим, чтобы вы были осторожнее и не оставались одна.
— Но почему, почему?
— Послушай, Бриджит, — сказал Люк. — Я хочу тебе все рассказать.
Пойдем в машину, и там нам никто не помешает. — Он взглянул на мисс Вейнфлет:
— Можем ли мы заехать примерно через час? Я хотел бы посоветоваться с вами.
— Пожалуйста, я буду ждать.
Люк взял Бриджит под руку и с благодарностью кивнул мисс Вейнфлет:
— Мы заберем вещи позже. Поехали.
Они вышли из дома и сели в машину. Люк завел мотор. Он почувствовал облегчение, как будто выбрался из железной клетки.
— Слава богу, наконец-то мы в безопасности.
— Ты стал сумасшедшим, Люк. Что же, наконец, случилось?
— Понимаешь, очень трудно говорить об убийце, находясь под его крышей! — мрачно ответил Люк.
Глава 20
Мы вместе до конца
Бриджит обомлела от удивления:
— Гордон?
Люк кивнул.
— Гордон? Гордон — убийца? За всю жизнь не слышала ничего более дикого? Ведь Гордон и птичку не обидит.
— В действительности же он свернул канарейке шею, что и послужило главной причиной его размолвки с мисс Вейнфлет еще много лет назад. И кроме того — я не сомневаюсь, — он убил много людей.
— Люк, я не могу поверить, несмотря на все доказательства.
— Понимаю. Это, на самом деле, кажется невозможным. Такое подозрение не укладывалось и у меня в голове до недавнего времени.
Бриджит запротестовала:
— Но я знаю о Гордоне все! Его привычки, желания и поступки. Хотя он и тщеславный маленький человечек, но никакой не подлец, и вызывает, пожалуй, чувство жалости.
Люк покачал головой:
— Ты скоро изменишь свое мнение.
— Едва ли, Люк. Как могла такая абсурдная идея попасть в твою голову? Почему всего два дня назад ты был совершенно уверен, что убийца Элсворси? Теперь точно так же ты обвиняешь Гордона.
Люк смущенно улыбнулся:
— Ты, наверное, думаешь, что завтра я буду подозревать Томаса, а потом майора Хортона и так далее. Но практически я не так часто меняю свое мнение.
— Какие мотивы побудили Гордона совершить столько убийств без всякого смысла? О, это абсолютная глупость!
— Я понимаю, очень трудно представить, но разве ты не знаешь, что Гордон Вайтфильд всегда мнил себя сверхчеловеком?
— Но это же просто комплекс — бывает комплекс неполноценности, а у него — комплекс величия!