После похорон я поехал с величествами в Зимний, помянуть генерал-адмирала в узком кругу. И там я услышал от Гоши, что если я и дальше буду только работать, а не отдыхать, то (тьфу-тьфу) и у меня может начаться нервное истощение, а то и что-нибудь похуже. А таковое развитие событий было бы ему, Гоше, весьма неприятно.

– Ты же с четвертого года не то что без отпуска – без выходных пашешь! – открыл мне глаза император. – Только собрался в свою деревню съездить, так и то смог пробыть там всего один день. Что я? Я все-таки каждый год на неделю к семье в Крым езжу, да и по воскресеньям далеко не всегда торчу на службе… Вроде сейчас обстановка спокойная, может, возьмешь отпуск на недельку-другую? На лыжах покататься или на снегоходах.

– В Куршавеле, – невинным тоном предположил я.

– Мм, – вынужден был согласиться Гоша, – ты прав, не выйдет. Без охраны тебя туда не отправишь, а с охраной получится натуральная оккупация Швейцарии, что кое-где могут неправильно понять. А если на Канары? Ты же вроде дачу там собирался строить, так съезди, подбери участок, на место посмотри и на соседей… Ты там вообще-то хоть раз был?

– Нет, не довелось. В том мире как-то не особо позволяли финансы, а здесь все времени постоянно не хватает.

– Вот и замечательно! Так как ты у нас ветеран и японской, и черногорской, то дорога к месту отдыха у тебя за государственный счет. Так что собирай курортный чемодан, выход в море на днях. В том мире тебе ничего не нужно – водный мотоцикл там или трусы какие-нибудь особенные?

– Да полно у меня и трусов и мотоциклов. Постой, а что отплывает-то?

– Первая АУГ [4] . Состав ты знаешь или дать тебе шпаргалку с перечнем?

Вот таким образом я и оказался в отпуске. Обошлось без бюрократии – заявления я не писал, отпускных не получал… Жена, которую я пригласил с собой, отказалась. Мол, без Насти я не поеду, а ей среди тамошних дикарей делать совершенно нечего. «Ты там, главное, не бери пример со своих подводных адмиралов, и все будет хорошо. Сувенир привези, бумеранг или череп чей-нибудь, я даже и не знаю… В общем, езжай, и побыстрее, а то у меня что-то глаза слегка заслезились», – напутствовала меня супруга. И я, написав список, что надо срочно запихнуть в контейнер и доставить на АУГ, сам по-быстрому собрал чемоданчик, погрузился в «Кошку» и полетел в Либаву. Там сел на катер и вскоре был на крейсере «Коршун», выбранном мной в качестве места обитания на время отпуска. Ближе к вечеру мы отчалили.

Весь вечер АУГ собиралась в кучу, то есть в походный ордер, а с утра поплыла (или, по-морскому, пошла) к выходу из Балтийского моря. Погода испортилась, начался ветер с мокрым снегом, и я, посмотрев в иллюминатор, решил, что просыпаться было не лучшей идеей. Но снова завалиться в спячку мне не дали – пришел командир корабля и пригласил меня на завтрак. Мои возражения – мол, я ничего не делал и поэтому никак не мог нагулять аппетит – он отмел. И сослался на ее величество Марию Федоровну, которая, оказывается, звонила ему и просила лично проследить, чтобы я питался три раза в день.

– А больше вас ни за чем проследить не просили? – с подозрением спросил я. – Например, чтобы к самолетам не лез или еще чего?

Оказалось, что нет. То есть я вполне мог по своему усмотрению летать, встревать во что душе угодно и так далее, но не забывая при этом про завтрак, обед, ужин и как минимум семь часов сна ежесуточно.

За завтраком я поинтересовался у капитана первого ранга:

– Григорий Павлович, а мы с вами раньше не встречались?

– Один раз, мельком, – кивнул капитан, – в Артуре в четвертом году – я тогда командовал канонерской лодкой «Кореец».

– Да, – вспомнил я, – неплохо вы тогда поддерживали огнем оборону перешейка. Ну а «Коршун» – как он вам?

– Отличный корабль! – просиял каперанг. – И, несмотря на то что совсем новый, – практически никаких недоделок.

Этот «Коршун» был одним из трех тринклер-электрических крейсеров-пятитысячников, входящих в состав Первой АУГ. Кроме них, там были два эскортных авианосца на той же основе, линейный крейсер «Измаил» и флагман – ударный авианосец «Сириус». Также эскадру сопровождали плавмастерская и госпитальное судно. Это был первый выход только что сформированного подразделения в открытый океан, планировавшийся совершенно независимо от моего отпуска. Ну а тут просто пришлось взять еще одного пассажира с десятком охранников на «Коршун», а десантную роту на «Сириус» и самую малость изменить маршрут.

– …Вот только я пока не видел своими глазами, насколько эффективны эти ваши ракеты, – продолжил тем временем каперанг, – а артиллерийское вооружение у крейсера слабовато.

Действительно, «Коршун» имел четыре шестидюймовые пушки и восемь трехдюймовые, но основным его оружием были крылатые ракеты. Пока у нас имелись только телеуправляемые – то есть ракета была снабжена телекамерой, и оператор наводил ее, пялясь в экран двухцветного монитора.

– Так в чем дело, скоро посмотрите, – пожал плечами я. В отличие от своего собеседника я уже не раз видел эти ракеты в деле – правда, пока мы их запускали исключительно с берега.

На следующий день мы проходили через Ла-Манш. Погода была столь же мерзкой: снег утих, но появился редкий туман. Поначалу я пытался рассмотреть хоть какой-нибудь берег, но это мне быстро надоело, и я уже совсем было собрался что-нибудь почитать, как объявили воздушную тревогу.

«И кому это дома не сидится по такой погоде», – подумал я и, перекинув через плечо сумку с аккумуляторами и кое-чем еще, пошел на мостик. Командир был уже там.

– Два самолета вроде наших «Тузиков», но с английскими опознавательными знаками, произвели облет «Измаила», – сообщил мне каперанг, – и улетели.