— Я… человек, — задумавшись, ответил Олег. Слова «вампир» в этом языке не было, как и не было самих вампиров в те далекие времена. Людьми же звались все без исключения разумные жители Земли: рабы, низшая раса, удостоенная великой чести, чтобы ею правили могучие атланты.

— Человек? — В голосе пленника послышались удивленные ноты. — Человек… А ведь я знаю тебя, человек, да, я почувствовал тебя. Тебя твои сородичи звали Анкх-а-Тахути [8] , «несущий жизнь мудрец», это ведь ты нарушил наши планы, разрушив центральную базу проекта всеобщего благоденствия? Да, это ты — я помню, как мы с братьями изучали тебя, часть братьев даже предлагали назвать тебя нашим врагом, но ведь это глупо. Ты лишь человек, волею случая обретший часть нашей силы — я чувствую ее в тебе, твоя кровь другая, не такая, как у остальных людей. По кровй ты наш младший брат, но ты все еще считаешь себя человеком. Ты стал моим тюремщиком? Неисповедимы пути братьев…

— Аведьятожезнаютебя… — тихо (но даже шепот в тишине подземелий звучал как гром среди ясного неба) проговорил вампир. — Я помню тебя — ты Аш-а-Сута [9] , прозванный проклятым демоном пустыни за насылаемые напасти…

— Нет, человек, мы не носим того, что вы называете именами. Хоть ты и прав, именно так я отличался от своих братьев, именно этими звуками — какое совпадение! Мой тюремщик — человек! Ты ведь убьешь меня? Да, я так и знал, что наступит и мой час, хоть и горько мне первым среди братьев покидать покои бытия во тьме, в окружении этих проклятых крыс, но такова моя судьба, и я готов с ней смириться!

— Убивать тебя? — Олег задумался. — Да нет, пожалуй, не буду. Мне не нужна твоя жизнь — только скажи: твои братья, они знают, где ты?

— Братья узнали это в первый же миг, как я был заточен в этих стенах. Ты ведь боишься их мести, человек? Не бойся — тот, кто заточил меня, запер этот мир, закрыл его от моих братьев, и, хоть я никогда не терял веры, что они меня найдут, не суждено мне дождаться этого мига… Убей меня, человек, отомсти, ты ведь хочешь этого, подари мне покой…

— Хочу, — признал вампир, — но не буду. Спасибо, ты мне очень помог. Отпускать тебя, естественно, не буду, но в благодарность поговорю с крысами и попрошу, чтоб они тебя больше не беспокоили. Договорились?

— Спасибо, человек…

— Не за что, Аш-а-Сегх… Анкх-а-Джехут… Как же я давно не слышал это имя…

Предаваясь воспоминаниям, Олег вышел из шахты — вокруг уже стояла ночь, но ректор, Наместник и святой отец терпеливо дожидались вампира.

— О, благородный воин, узнал ли ты то, ради чего мы проделали сей великий труд? — поинтересовался Яниос Кариан.

— Узнал. Ваша работа была не напрасной. Но у меня к вам есть еще одна маленькая просьба… — приторным тоном улыбнулся Олег.

— Какая? — насторожился Архимаг Джелиос.

— Сущая мелочь… Видите вот эту шахту? Вы должны засыпать ее камнями, залить бетоном, запечатать магией — делайте, что хотите, но этот пленник больше никогда не должен увидеть свет. Если вы оставите ему хоть один шанс, если когда-то в будущем найдется такой же любопытный, как я, и отпустит его на свободу… Йося — молиться уже будет бесполезно. Потому что некому будет молиться. Работайте, господа, до утра вы должны закончить!

— Вот дьявольское отродье… — в спину удаляющемуся вампиру бросил Иосиф Киану, и скорее всего его спутники на этот раз с ним были полностью солидарны.

— Сжечь! — приказал Олег. — И забыть о том, что тут было написано!

— Вы не имеете права! Это нарушение субординации, это святотатство так обращаться с древними манускриптами! Это ценнейший экземпляр — изложенная первыми Хранителями легенда этого мира, последний памятник эпохи до появления Огня, больше не осталось ни единого… — причитал Агап Нест, но вампир был непреклонен.

— Сжечь. Немедленно! И, если я узнаю, что ты меня обманул и еще хоть в одной работе упоминается запрятанный в подземельях под городом узник, я самолично сожгу всю библиотеку Академии! Доступно выражаюсь?

Мастер истории магии понуро кивнул — библиотекарь и архивариус был достаточно слабым магом, и некому было его поддержать. Ректор Архимаг, последняя надежда и опора, бесследно исчез, а другие мастера просто не смели возразить Олегу: хоть он и не колдовал ни разу, его великую силу чувствовали все. Пришлось Несту совершать страшный, смертельный грех — лично уничтожать одну из жемчужин библиотечной коллекции, «Исповедь Узника». Причем прямо сейчас, среди ночи — разгневанный Олег ворвался в библиотеку в неурочное время в состоянии, близком к безумию, и, только покорно исполнив его приказ, можно было обезопасить остальные ценнейшие манускрипты. Пергамент запылал синим пламенем.

Лишь когда от него остался прах, вампир с крысой на плече, сопровождаемый Харом, кивнул и, не говоря больше ни слова, покинул библиотеку, оставив Агапа

Неста страдать и плакать над безвозвратно утерянным знанием в одиночестве.

— Зачем ты это сделал? — недоумевал Хар, — Зачем так со старым человеком? В чем он перед тобой провинился, Олег, почему такая жестокость?

— Действительно, — на этот раз Мария стала на сторону парня, — к чему все это было? И зачем понадобились мы, свидетели? Олег, ты нам расскажешь или будем ждать святого отца?