— Репутация — дело наживное. Что же привело тебя ко мне на этот раз?

Принцесса вглядывается в эту хрупкую знакомую улыбку.

— Ты знала?

— О чем?

— О том, что я не буду там счастлива… о том, что все будет так…

Закушенная губа говорит больше всех слов. И отчаянный блеск в глубине глаз, так похожий на блеск непролитых слез.

— А разве ты была счастлива дома с мачехой и сводными сестрами?

Принцесса топает ножкой в бархатном сапожке.

— Опять отвечаешь вопросом на вопрос? У вас, волшебников, что, так принято всегда?

— Я не волшебница, — строго говорит женщина. — Я тебе сто раз говорила. Ты хотела побывать на балу, куда тебе заказано было ехать?

— Хотела.

— Ты там была?

— Да.

— Я выполнила твое желание. Но исполнение желаний не является волшебством. Твой Карл может исполнить почти все, что ты пожелаешь. Ты же не называешь его колдуном?

— Только давай без нравоучений, — вздыхает принцесса. — Меня только и делают, что учат все, кому не лень.

— Я не учу. Я пытаюсь понять.

— Что здесь понимать? Я там чужая.

Женщина то ли задумалась, то ли прислушалась. Она глядела куда-то в глубину леса, словно спрашивала совета неведомо у кого.

— Я не делала так, чтоб принц влюбился в тебя, — молвила она. — Если бы ты была дурой, хамкой и невежей, то даже в самом роскошном платье, в умопомрачительных драгоценностях, в крошечных туфельках, ты не завладела бы его сердцем. Здесь нет ни моей вины, ни заслуги. Ты все сделала сама. И сама надела вторую туфельку.

— Я люблю его.

— Значит, прими свою жизнь такой, как она есть. Смирись. Так, кажется, учат вас ваши попы?

— Я там чужая, и мне все чужое. И я не могу смириться, — принцесса вот-вот заплачет. — Я думала ты сможешь мне помочь.

— Только добрым словом, милая моя девочка.

Эту грусть ни с чем не перепутаешь. Кто не был бессилен перед неизбежностью, тот не поймет.

— Но… почему?

— Чтобы почувствовать гармонию с любым миром — надо быть внутри него, вырасти в нем, принять его, стать его частью. Ты же пока — часть другого мира.

— Мира слуг и челяди? Там, где отвела для меня место мачеха? Вот уж нет!

— Никто и не говорит, что это твой мир. Но тебя тяготит несвобода, в которой ты живешь в королевском дворце, ты привыкла быть свободной. В мыслях, в словах и поступках.

У Крестной тонкие руки, покрытые легким загаром, руки знатнейшей из знатных, но без аристократической белизны. Как странно…

— Тебе не кажется странным, что принцесса, будущая королева, может быть столь несвободна?

— Не кажется. Так было, есть и будет. Либо ты — Принцесса, либо — ты кто-то другой. Например, Золушка.

— Да… Принцесса Золушка звучит глупо.

"Крестная" разводит руками, изображая растерянность, но на губах её играет лукавая полуулыбка.

Хотя часы не бьют полночь, но разговор пора заканчивать. Иначе принцессу хватятся — и паника, которая возникнет в результате, сравнится только с кануном Великого Потопа. А потом будет столько разговоров…

— Значит, нет никакого способа? — спрашивает принцесса уже с высоты своего седла.

— Есть, — говорит зеленоглазая очень серьезно. — Стать Принцессой, но не забыть о том, что ты когда-то была Золушкой.

Ей самой становится неудобно от ощущения ненужного пафоса в собственных словах.

— Прощай, Крестная.

— Прощай, детка!

Шелестят кусты, и скворец скандалит из зарослей на неловкую всадницу, которая торопится обратно, к своему принцу, к своей жизни, другой жизни.

"Крестная" водит тонким пальчиком по коре старого ясеня.

— А захочешь забыть, не получится, — шепчет она тихо и грустно-прегрустно. — Напомнят. Рано или поздно.

Может быть, она различает в шелесте листвы резкий мужской голос, надменный и в этот миг полный презрения: "Ты хоть помнишь, кем ты была? Золушкой". Но эти слова прозвучат еще не скоро. А может быть, вообще никогда не прозвучат.

Хотя вряд ли.

— Чем могу вам помочь, благородный сэр рыцарь? Водку в долг не наливаю! Тем более! В дырявый шлем лить — только добро переводить! Не надо буянить. У меня приличное заведение и вышибалам не за красивые глаза плачено. Вот и чудненько! Пиво у меня отменное — темное, светлое и нефильтрованное. Пейте на здоровье! Сортир за углом.