— Вероятно, нет, — согласился Дэрмот.

— Итак, ваше мнение достаточно ясно, и вы, очевидно, уверены в том, о чем говорите. Однако, простите меня, но я все же не могу поверить, что вы определенно никого не подозреваете.

— Уверяю вас, что это именно так.

— Давайте взглянем на этот вопрос с другой точки зрения. Кто мог питать особую неприязнь к вашей жене? Все это звучит, конечно, мелодраматично, но есть ли у нее враги.

Джейсон Радд выразительно махнул рукой

— Враги? Сначала следует определить, кого можно назвать врагом. В том мире, в котором вращаемся мы с женой, существуют и зависть, и злоба. Всегда найдутся люди, которые будут распространять о вас ложные слухи, устраивать различного рода каверзы. Но это еще не означает, что кто-нибудь из этих людей — убийца или просто способен на убийство. Вы согласны со мной?

— Да, согласен. Но даже за завистью может скрываться что-нибудь посерьезнее. Скажите, не могла ли ваша жена оскорбить или глубоко обидеть кого-нибудь в прошлом.

Джейсон Радд не торопился опровергнуть это предположение. Он нахмурился.

— Честно говоря, я так не считаю, — сказал он наконец.

— Хотя, должен признаться, я сам долго обдумывал эту возможность.

— Какая-нибудь любовная история, связь с мужчиной?

— Конечно, такие истории случались. Можно предположить, что Марина как-то плохо обошлась с кем-нибудь из своих поклонников. Но вряд ли это могло вызвать длительное недоброжелательство. Я уверен в этом.

— А женщины? Имела ли какая-нибудь женщина зуб на Марину Грегг?

— Ну, знаете, — сказал Джейсон Радд, — кто может говорить о женщинах? Я лично ничего не могу сказать о них так сразу, без подготовки.

— Кто выигрывает в финансовом отношении со смертью вашей жены?

— В ее завещании упомянуто несколько человек, но на очень небольшие суммы. Я полагаю, что людей, которые, как вы выражаетесь, выигрывают с ее смертью в финансовом отношении, всего двое — я как ее муж и, вероятно, киноактриса, которая будет сниматься вместо нее в нашем фильме. Хотя, конечно, — съемки будут, наверное, вообще прекращены. Все это очень неопределенно.

— Ну, нам нет необходимости обсуждать этот вопрос сейчас, — сказал Дэрмот.

— И вы можете меня заверить, что Марина не узнает об опасности, угрожающей, возможно, ее жизни?

— Да, кстати, я хотел с вами поговорить по этому поводу. Хочу заметить, что вы все же идете на значительный риск. Сейчас, правда, пока ваша жена находится под опекой врача, я не думаю, чтобы ей угрожала большая опасность. Но потом… Поэтому я хотел бы попросить вас об одной услуге. Опишите мне письменно как можно точнее и подробнее всех гостей, присутствовавших в тот вечер на приеме, и особенно тех, кто поднялся по лестнице после появления миссис Бедкок.

— Я сделаю все, что смогу, но сомневаюсь, что это вам очень поможет. По-моему, вам гораздо лучше будет спросить об этом у моего секретаря мисс Эллы Зилински. У нее прекрасная память и списки приглашенных на прием. Если вы хотите повидать ее немедленно…

— Я очень хотел бы поговорить с мисс Эллой Зилински, — сказал Дэрмот.

Пристально рассматривавшая Дэрмота Крэддока сквозь большие очки в роговой оправе Элла Зилински казалась ему слишком хорошей, чтобы быть искренней. Со спокойной деловитостью она достала из ящика бюро отпечатанный на машинке список и протянула его Дэрмоту.

— Надеюсь, здесь никто не пропущен, — сказала она.

— Напротив, я думаю, здесь есть несколько имен — в основном, местных жителей, — которых вполне можно исключить. Это те, кто ушел раньше или кого не смогли найти и привести наверх. В общем, я вполне уверена, что это точный список.

— Отличная работа, — одобрительно заметил Дэрмот.

— Благодарю вас.

— Полагаю (я полный профан в этом деле), что в вашей работе необходим высокий профессионализм?

— Да, следует обладать кое-какими навыками.

— В чем конкретно заключается ваша работа? Вы, по-видимому, осуществляете связь между киностудией и Госсингтон-холлом?

— Нет. Собственно, я не имею ничего общего со студией, хотя, конечно, я отвечаю на телефонные звонки оттуда и сама туда звоню. В мои обязанности входит организация общественной жизни мистера Радда, его публичных и частных встреч, а также, в некоторой степени, забота о доме.

— Вам нравится ваша работа?

— Она хорошо оплачивается, и к тому же я нахожу ее интересной. Правда, я не была готова к убийству, — сухо добавила Элла Зилински.

— Это явилось для вас неожиданностью?

— Настолько, что я собираюсь спросить вас, уверены ли вы, что это действительно было убийство?

— Вряд ли чем-нибудь, кроме убийства, можно объяснить шестикратную дозу диэтиломексин…, и так далее.

— Это мог быть несчастный случай.

— А как, вы полагаете, мог произойти такой несчастный случай?

— Гораздо проще, чем вы можете себе представить, так как вы не совсем знакомы с укладом нашего дома. Он переполнен всякого рода препаратами. Я говорю главным образом об обыкновенных патентованных лекарствах, у которых, правда, опасная для жизни доза не так уж далеко от терапевтической. Дэрмот кивнул.