Томми с улыбкой посмотрел на ошеломленного мистера Райдера и поднялся на ноги.

– Я говорил, что доберусь до вас, Хруститель, и выполнил обещание.

– Что, черт возьми, вы городите? – свирепо осведомился мистер Райдер. – Что значит «Хруститель»?

– Вы найдете это слово в ближайшем издании энциклопедии преступного мира, – сказал Томми. – Правда, этимология несколько сомнительна. – Он огляделся с довольным видом. – Доброй ночи, Мэрриот. Я должен идти туда, где меня ожидает счастливый конец этой истории. Никакая награда не сравнится с любовью доброй женщины, а именно она ожидает меня дома. По крайней мере, я на это надеюсь, хотя кто знает. Работа была очень рискованная, Мэрриот. Вы знакомы с капитаном Джимми Фолкнером? Он божественно танцует, а что касается его вкуса в коктейлях… Да, Мэрриот, риска было предостаточно!

– Знаешь, Таппенс, куда мы сегодня пойдем на ленч?

Миссис Бересфорд задумалась.

– В «Ритц»? – с надеждой предположила она.

– Подумай еще.

– В то приятное местечко в Сохо?

– Нет. – Голос Томми был полон значения. – В дешевое кафе. Точнее, вот в это.

Он проворно втащил ее в упомянутое заведение и подвел к угловому столику с мраморной крышкой.

– Отлично, – с удовлетворением произнес Томми, опускаясь на стул. – Лучше быть не может.

– Откуда эта внезапная тяга к простоте? – осведомилась Таппенс.

– Вы видите, Ватсон, но не делаете выводы. Интересно, снизойдет ли одна из этих высокомерных девиц до того, чтобы обратить на нас внимание? Превосходно, она плывет в нашу сторону! Правда, выглядит она так, словно думает совсем о другом, но ее подсознание, несомненно, занято такими вещами, как ветчина, яичница и чай. Пожалуйста, мисс, отбивную с жареной картошкой, большую чашку кофе, булочку с маслом и телячий язык для леди.

Официантка повторила заказ полным презрения голосом, но Таппенс внезапно прервала ее:

– Нет-нет, никакой отбивной с картофелем. Принесите джентльмену сдобную ватрушку и стакан молока.

– Ватрушка и молоко, – повторила официантка с еще большим презрением и поплыла прочь, все еще думая о своем.

– Твое вмешательство было неуместным, – холодно заметил Томми.

– Но я права, не так ли? Ты – Старик в углу? [27] Где же твой кусок бечевки?

Томми извлек из кармана бечевку и завязал на ней пару узелков.

– Точно до мельчайших деталей, – сказал он.

– Однако ты сделал маленькую ошибку в заказе.

– Женщины все понимают слишком буквально, – вздохнул Томми. – Если я что-нибудь ненавижу, так это молоко и ватрушки – они такие желтые, что от одного их вида желчь разливается.

– Искусство требует жертв, – упрекнула его Таппенс. – Смотри, как я уплетаю холодный язык. Он не так уж плох. Ну, теперь я готова быть мисс Полли Бертой. Завяжи большой узел и начинай.

– Прежде всего, – сказал Томми, – позволь мне напомнить, сугубо неофициально, что наш бизнес в последнее время увял. Если дела не идут к нам, значит, мы должны идти к ним. Обратимся к одной из величайших загадок наших дней – к тайне Саннингдейла.

– О! – с интересом воскликнула Таппенс. – Тайна Саннингдейла!

Томми извлек из кармана скомканную газетную вырезку и положил ее на стол.

– Это последняя фотография капитана Сессла, напечатанная в «Дейли лидер».

– За такие фотографии можно подать на газету в суд, – заметила Таппенс. – Здесь только видно, что это мужчина.

– Вообще-то мне следовало бы сказать: «так называемая тайна Саннингдейла», – быстро добавил Томми. – Возможно, это тайна для полиции, но никак не для высокого интеллекта.

– Завяжи еще один узел, – посоветовала Таппенс.

– Не знаю, много ли ты помнишь об этом деле, – невозмутимо продолжал Томми.

– Все от начала до конца, – отозвалась Таппенс. – Но пусть это не нарушает стиль твоего повествования.

– Прошло всего три недели, – начал Томми, – со времени страшной находки на поле для гольфа. Два члена клуба, наслаждавшиеся утренней игрой, обнаружили труп мужчины, лежащий лицом вниз на седьмой метке. Еще не перевернув его, они догадались, что это капитан Сессл, хорошо известный человек в клубе, который всегда носил пиджак для гольфа причудливого ярко-голубого цвета.

Капитана Сессла часто видели практикующимся на поле рано утром, поэтому сначала подумали, что с ним внезапно произошел сердечный приступ. Но медицинское обследование показало, что он был убит, заколот в сердце весьма необычным орудием – женской шляпной булавкой, и что смерть наступила не менее двенадцати часов тому назад.

Это представило дело совсем в ином свете, и очень скоро выяснились интересные факты. Практически последним видел капитана Сессла его друг и партнер мистер Холлеби из компании «Поркьюпайн эшуранс», который сообщил следующее.