– Я не лгу, Самаэль, чтоб ты сгорел, - она опустила глаза, извиняясь за привычное выражение, такое пугающе натуральное в настоящий момент.
– Мне не все равно, что с тобой, почему-то, как-то...
– Она замялась, сама не понимая, что с ней происходит. Откуда в старой бессердечной ведьме родились эмоции, такие как сострадание, жалость, и что-то такое нежное и щемящее в душе, когда она смотрела на него.

– Грерия, - прошелестел он потрескавшимися губами, - если бы ты не была тысячелетней ведьмой, может, я и поверил бы тебе, а так - извини.

Грерия только молча кивнула, незаметно смахивая невесть откуда взявшуюся слезу.

– Что это была за магия, там, у стены?
– очередным вечером спросил он, укладываясь на сон.

– Какая магия?
– Оторвала Грерия голову от бурдюка, который использовала, как подушку.

– Что позволила тебе преодолеть стену?

Вот они и подошли к теме, на которую она не хотела говорить.

– А демоны - как это глупо было с твоей стороны выпустить их. Хотя, ты, наверное, чего-то от них хотела, верно?
– Самаэль почти не сомневался, что угадал.

– Я заключила сделку с Небиросом, - проговорила она, отвернувшись в другую сторону, не в силах смотреть на Самаэля.

Грерия не увидела, а ощутила спиной, как он поднялся над землей и настороженно смотрит на нее.

– И в чем была суть сделки?
– Спросил чужой отстраненный голос.

Она предпочла бы никогда не вести подобного разговора. Сейчас ей ее сделка казалась предательством, в частности, из-за того, что Небирос обещал разобраться с Самаэлем, и она тогда прекрасно отдавала себе отчет в том, чем это разбирательство закончится, и спокойно шла на подобное. Но, в конец концов, Самаэль вел ее не на прогулку - напомнила она себе, и совесть ее подумолкла.

– Моя свобода в обмен на свободу демонов, - произнесла она.

– Недорого, - по интонации она поняла, что он вздохнул с облегчением, и, обернувшись, увидела, что в его взгляде скользит издевка.

– Постой, - крылья его дрогнули за спиной.
– А что означала эта свобода?

Грерия опустила глаза в землю.

– Он разбил твою сферу?
– Со священным ужасом произнес Самаэль.

– Да.
– Ответила Грерия, не подымая глаз.

– Ты хоть понимаешь, что это значит?

– Не до конца.
– Она, наконец, осмелилась взглянуть на него.
– Я пришла сюда, но никогда отсюда не выходила, если ты понимаешь, о чем я.

– Да уж, ты и о слоях знаешь по книгам, - хмыкнул он, а затем снова неверящим взглядом уставился на нее.

– Грерия, ты хоть понимаешь, что ты на самом деле свободна? Свободна от ужасов ада. Ты не только можешь беспрепятственно миновать врата, но именно поэтому на тебя не нападают ни василиски, ни гончие - ты чужая здесь, ты больше не принадлежишь этому миру.
– И когда он уловил недоверчивое выражение на ее лице, продолжил.
– Ты больше не пахнешь, как жертва.

– Тогда почему твое кенгуру сцапало и не отпустило меня?
– Скептически возразила она.

– Демоны - это не твари обитающие, они слишком испорчены, они и есть зло, поэтому им все равно, кто ты.

Грерия только хмыкнула, сев на песке и обхватив колени руками.

– Ладно, допустим. Демоны, твари обитающие... А ты? Я все еще пахну для тебя, как жертва?

Самаэль тоже сел на песке недалеко от нее. Он настолько ушел в задумчивость, так несвойственную ему, что Грерия уже было решила, что ответа не дождется, но, наконец, он заговорил:

– Ты пахнешь для меня, Грерия, как моя женщина.

– Помнится, ты хотел меня сдать по назначению.
– Проворчала она в ответ, подозрительно рассматривая его лицо.

– Больше не хочу.
– Ответил он.

– Это что, амнистия?
– Голос ее был полон сарказма.
– В связи с нашей надвигающейся кончиной?

– Не говори ерунды.
– Огрызнулся он.

– А что, у тебя есть способ, как выбраться отсюда?

– Ты ведешь себя точно, как смертная.
– Произнес он себе под нос, а Грерия смотрела на него и по ее лицу начинала расползаться улыбка - настолько он был мил в своем недовольном ворчании после того, как признался ей, что снова воспринимает ее, как свою.

– Хочешь пить?
– Спросила она, постукивая ладонью по бурдюку.

– Нет, - он удивленно посмотрел на нее, - я недавно напился. Да и наелся: пусть эти тушканчики и грибы - не невесть что, но голод утоляют.

– Тогда не хочешь присоединиться ко мне?
– Грерия улыбнулась задорно, по-девичьи, - у меня тут есть роскошная подушка, - и подмигнула.

Впервые за долгие дни Самаэль сверкнул своей белозубой улыбкой и пошел к ней. Его руки прошлись по телу Грерии, вспоминая, и все в нем было по-прежнему хорошо и красиво.