Ужасен взгляд невинности гонимой!

В о с п и т а т е л ь н и ц а

(подавая бумагу)

Когда же я отказывала в том?

Е в г е н и я

(еще не развернув бумаги)

Мы странною наделены чертой:

Великое несчастье испытав,

Мы будто ждем утрат и бедствий худших...

Ужель мы так богаты, силы неба,

Что разом нас всего лишить нельзя?

Все отнял от меня казнящий рок,

И все ж указ грозит мне большей карой.

(Разворачивает бумагу.)

Итак, мужайся, сердце! Пей до дна,

Не отрываясь, кубок, яда полный.

(Читает.)

Печать и подпись короля!

В о с п и т а т е л ь н и ц а

Родная! Себя жалея, не кляни меня.

Я лишь затем покорствовала власти

И вызвалась тебя сопровождать,

Чтоб облегчить страдания твои,

Не отдавать тебя в чужие руки.

Позднее ты узнаешь, что меня

Заставило согласье дать; пока -

Еще не время. Так не обессудь:

Железная необходимость нам

Велит теперь готовиться к отплытью.

 Е в г е н и я (одна), затем В о с п и т а т е л ь н и ц а (в глубине сцены).

Е в г е н и я

Пустынею мне кажется страна,

Когда-то милая, шумливый порт,

Людьми кишащий,- я как перст одна.

Здесь судьи произвол смиряют правом,

Приказам повинуются войска,

Священники мольбы возносят к богу

И о достатке грезит черный люд.

Лишь я одна, безвинная, в забросе:

Ничья рука меня не защитит.

Приюта мне не обрести; ни в ком

Не шевельнется мысль подать мне помощь.

Изгнанье! Я изведала сполна,

Что значит это слово роковое,

Я - будто член отмерший; для меня

В жизнеспособном теле места нет.

Полуживой мертвец, лежу в гробу,

Бессильно сознавая, что несут

Меня могиле вырытой предать.

О, участь неизбывная! Но так ли?

Мне выбор предоставлен: я могу

Всегда прибегнуть к помощи того,

Кто благородно предложил мне руку.

Но это означало бы от прав

Рождения высокого отречься.

А в силах ли я навсегда порвать

С мечтою горделивой? Никогда!

Схвати меня железными руками,

Нещадный рок! И грозно повели

Одну беду из двух избрать вслепую.

Остановиться на одной из них

Не легче ли, чем колебаться всуе?

 В о с п и т а т е л ь н и ц а в сопровождении носильщиков с немалым грузом проходит в глубине сцены.

Вот понесли сокровища мои -

Последнее, что у меня осталось,

Коль грабежа враги не довершат.

Опустят груз. И позовут меня.

Попутный ветер вымпелом играет,

И вскоре напрягутся паруса;

Уж флагманский корабль покинул порт,

А вот и наш корабль зашевелился.

Идут за мной! Зовут! О, боже мой!

Ужели из железа небосвод

И этой тверди не прорвать мольбою?

Итак, иду! Но - видит бог!
– меня

Плавучая тюрьма не поглотит:

Последняя доска пред входом в ад

Ступенью станет первою к свободе.

Примите же меня, крутые волны,

И опустите на морское дно,

Где вечная зияет тишина!

А позже, если мир меня забудет

И мне ничем не сможет угрожать,

Прибейте к брегу мой застывший труп,

И набожной рукою поселянин

Меня предаст возлюбленной земле.

(Делает несколько шагов.)

Иду!

(Запнувшись.)

Иль мне уж неподвластны ноги?