— Подожди… А почему вы не можете просто уйти? Не из Дросвоскра, а вообще из Сударба… Хотя бы на время.

— Здесь одно из немногих мест, где мы можем быстро восполнять силы. Да и гладиолусы. Они непрерывно цветут с тех пор, как мы сюда пришли. Не бросать же их здесь…

— Бросать, конечно, не стоит… А Мэнигский Садовник? Неужели же он не сумеет их сохранить…

— Да думали мы об этом… Просто не хотелось вас впутывать…

Первооткрыватель вспыхнул:

— А сейчас? Сейчас, стало быть, вы нас не впутываете…

Гривастый гигант махнул рукой, встал и направился к арке, ведущей во внутренние помещения. На полпути он остановился и добавил:

— Хорошо, что вы остались с нами. Сейчас каждый клинок будет на счету… И тебе спасибо, что выслушал… Когда ещё придётся поговорить…

IV

Наместник уже не первый день стоял с войсками в Ларьигозонтской долине. Лагерь был разбит с расчётом на долгую осаду и сражение до победы. По одну руку от Цервемзы пыталась спрятаться в тумане страстно желаемая, но неприступная Амграмана, встречи с которой он ждал всю жизнь. И смертельно боялся сейчас. По другую — высился мрачный враждебный Тильецад. Родина отчего-то упорно не желала знакомиться с человеком, пришедшим надругаться над нею.

Бойцы устали от безделья и с нетерпением жаждали начала битвы. Опоённые или нет, но солдаты оставались солдатами и в отсутствии боя нуждались в каких-нибудь развлечениях. Обычно всё сводилось к пьянкам, дракам да походам к дешёвым девкам. Сейчас же, за неимением последних, вояки налегали на выпивку, отстреливали почтовых голубей да от нечего делать гонялись за кошками.

Императорскому Советнику оставалось отдать последний приказ, чтобы тщательно собранный и подготовленный им военный организм ожил и двинулся в наступление. Один шаг отделял Наместника от воплощения всех его мечтаний и кошмаров. Он вздохнул. Отхлебнул из небольшой фляжки мэнигского вина, тяжёлого, как его вздох. И, наконец, поднял руку…

V

Волны осаждавших разбивались о стены Тильецада, как прибой об утёс. Провианта и воды у дюков хватало с лихвой. Так что особенных поводов для беспокойства у защитников не было. Хаймеру, например, просто доставляло удовольствие любоваться из донжона тем, как тщетно беснуются внизу войска. Другое дело, что рано или поздно морская вода размывает самые стойкие скалы. В принципе, можно было начать обстреливать захватчиков сверху. Или, как в древних историях, начать лить на них кипяток. По крайней мере, так считали люди. Но тут упёрлись дюки. Их вконец допекли бесконечный грохот таранов и солдатские крики, не умолкавшие ни днём ни ночью. Дивный народ признавал лишь два способа ведения войны — с помощью Луча Правды и поединок. Не зная, с чем ещё придётся столкнуться, дюки решили, что не нужно тратить магические силы, а стоит выйти из замка и хотя бы на время отогнать назойливые войска.

Ну что ж, выходить так выходить! Отправляясь навстречу своей судьбе — дюки передали луковицы четырёх главных гладиолусов Рёдофу с наказом сохранить и в дальнейшем высадить. Несмотря на спешку, они надавали столько советов по уходу за гербовыми цветами, что старик просто взорвался:

— Да разберусь я с вашими гладиолусами! Раз-бе-русь… Может быть, хорошие мои, кто-нибудь напомнит бестолковому хозяину гостиницы, кто ваши бесценные цветочки сюда доставил? И кто здесь вообще Мэнигский Садовник? — он ещё долго бурчал, отчаянно напоминая и Рьоха, и тётушку Шалук одновременно.

Потом все защитники Тильецада собрались в главном зале, понимая, что, возможно, последний раз сидят вот так — за общим столом. Говорили мало, шутили ещё меньше. Однако, несмотря на близость боя, или, может быть, именно благодаря этому, ужин был великолепен, а вино придавало сил и возрождало надежду. Окт наполнил последний кубок:

— За возвращение… — прогудел длиннолицый гигант.

— …отобранного! — негромким, но грозным эхом раскатилось по залу.

Вскоре все разбрелись по комнатам. Перед решающим сражением необходимо было хорошенько выспаться. Незадолго до рассвета все были уже на ногах. Дюки взяли парные мечи, по размерам сопоставимые с человеческими двуручными. Дюксы — мечи чуть поменьше. Из доспехов на хозяевах Тильецада были только обереги с гладиолусами. Дивное войско построилось у выхода из замка: впереди дюки, за ними — дюксы, а замыкали шествие люди. Снова зазвучала негромкая, но перекрывающая любые другие звуки мелодия. Глава клана мановением руки открыл ворот…

Расчёт дюков на неожиданность оказался верным. Пока солдаты оцепенело таращили глаза на вышедшую буквально из стены процессию, Окт тем же привычным жестом замкнул проход. В следующую минуту завязался бой.

Дюкам было нечего опасаться. Они сражались на своей земле, которую знали как собственные ладони, и им помогал громадный рост. Фехтовальщиками дюки были превосходными. Более того — непревзойдёнными. Предпочитая нападению оборону, тильецадские гиганты, тем не менее, медленно, но верно оттесняли врагов от своего прекрасного мира.

VI

Цервемза несколько раз посылал самых смышлёных солдат на поиск тайных проходов в тыл к дюкам. Разведчики возвращались ни с чем. Наконец, один из них сообщил, что нашёл какую-то тропку; правда, придётся некоторое время карабкаться по уступам. Наместник был уже далеко не в том возрасте, когда занятия акробатикой доставляют удовольствие, но он вдруг почувствовал запах победы и ощутил в руках золото медальона. Взяв на подмогу некоторое количество бойцов, он двинулся проверять донесение. Полазав некоторое время вверх-вниз по валунам, Цервемза не без труда выбрался на небольшую площадку, как раз между входом в замок и сражающимися. Среди защитников он не без тайного злорадства увидел бывшего Императорского Первооткрывателя, бывшего друга молодого господина Арнита и с нынешних пор — изменника Короны. Советник решил, что его надо брать живым, и уже предвкушал, как скормит лакомый кусочек своему хозяину. Но это попозже, а сейчас, держа меч наготове, он стал подбираться к дюкам…